"Иван Василенко. Общество трезвости" - читать интересную книгу автора

- Тикайте швыдче! - шепнул нам мужик.
Маша схватила нас за руки, и мы что было духу бросились бежать.
Когда дома узнали, как нас угостили у панов, отец заволновался:
- Ну, беда! Выгонят! Пожалуется в городе становому, и меня в два счета
выгонят. Надо извиниться.
И он стал писать барыне письма. Напишет, прочтет, скомкает бумагу - и
опять за перо. А дверь скрипнет - он весь сожмется.
Но становой не появлялся, и вообще все шло по-старому. Отец
расхрабрился, порвал все письма и презрительно хмыкнул:
- Черта пухлого я стану извиняться перед барами! Одно письмо все-таки
уцелело, и я много лет спустя нашел его в бумагах отца. Вот оно:

Ваше Превосходительство!

Имею честь покорнейше просить Вас, проявите великодушие и простите
моих неразумных детей за дерзкое поведение. Обязуюсь, Ваше
Превосходительство, впредь воспитывать их в сознании своего положения и в
глубоком уважении к Вашему Высокопревосходительству и всему Вашему
семейству.
К сему
волостной писарь Степан Мимоходенко.

Решив, что ему и черт не брат, отец перешел в наступление и принялся
ругать панов в самом волостном правлении в присутствии старшины, богатого
мужика Чернопузенко. Да заодно и о царе выразился неуважительно. Дня три
спустя Чернопузенко привел в правление плюгавого человечка и показал ему
пальцем на отцов стул, а отцу сказал:
- Не треба.
- Чего не треба? - спросил отец.
- Не треба нам таких. Съезжай с квартиры.
В тот же день отец снял во дворе попа Ксенофонта старый флигелек в одну
комнату с кладовкой, и мы на руках стали переносить туда наше имущество из
казенной квартиры при волостном правлении.
- Черт с ними! - сказал отец. - Проживем и без мироедов. Хватит штаны
протирать в канцеляриях. Буду свиней разводить. Есть свиньи, которые
приносят по шестнадцати поросят. Верное дело!
Он куда-то съездил и вернулся со свиньей - такой огромной, что смотреть
на нее приходили даже из соседних деревень.
- Купил за бесценок! - хвастался отец, заплативший за свинью все, что
было припасено про черный день. - А кормить будем тем, что останется от
обеда.
Но скоро выяснилось, что от обеда не остается ничего, так как и обеда,
в сущности, не было. Маша, Витя и я ходили по улицам и собирали колосья,
упавшие с крестьянских арб. Зерно, добытое таким образом, и служило нам
обедом то в виде кутьи, то в виде супа или лепешек. Если б не корова
Ганнуся, подкармливавшая нас парным молочком, то хоть волком вой. Маша к
тому времени прошла в школе Ветхий завет и теперь говорила: "Что ж, Руфь
тоже собирала колосья, а в нее какой-то богач влюбился. Может, и в меня
кто-нибудь влюбится". Но ни в Машу, ни в нас с Витькой никто не влюблялся.
Зато поп Ксенофонт, завидя нас на дороге, где копошились в пыли его куры и