"Иван Василенко. Весна" - читать интересную книгу автора

учитель ласково сказал:
- Ну как, Мимоходенко, ты доволен? Правильно я тебе поставил оценку?
- Правильно, Лев Савельевич, - ответил я с удовольствием. - Все-таки
три с минусом это же не три с двумя минусами, правда?
- Постой, постой! - потянулся опять за ручкой Лев Савельевич. - Именно
с двумя! Второй минус за то, что ты, негодяй, осмеливаешься говорить со
мной, как равный с равным.
Но тут весь класс как мог стал на мою защиту:
- Лев Савельевич! Это же не потому! Лев Савельевич, это ж потому, что
он у нас немножко пристукнутый! Лев Савельевич, не ставьте ему второго
минуса!
Раздался звонок, и учитель, еще раз укусив бороду, выщел из класса.
Только Николай Петрович, тот добрый учитель, который принимал меня в
приготовительный класс, время от времени ставил мне четверки, но Николая
Петровича в нашем училище уже три года нет, а все остальные учителя, как бы
хорошо я ни ответил, никогда мне больше тройки не ставили. Почему - не знаю.
Может, потому, что я щуплый, как цыпленок, и младше всех в классе. Как же
такому ставить четверку? Вот Алексей Васильевич - тот мог бы и мне поставить
четыре, но он редко опрашивает учеников. Меня еще ни разу не спрашивал: так
у меня по истории никакой отметки и не стоит.
В перемену ко мне подошел круглоголовый, плотный Илька Гиря. Он хлопнул
меня по спине и сказал:
- Молодец, Заморыш! Здорово растянул разговор. Если бы не ты, стоять бы
мне сегодня истуканом у доски: у меня от того "рабе" язык вроде суконного
делается. - Он хитровато подмигнул мне: - Задачи решил?
- Решил, - ответил я, заранее зная, к чему дело клонится.
- Наверно, неправильно?
- Правильно.
- И с ответом сходится?
- Сходится.
- Ну-ка, дай, проверю.
Я охотно протянул ему тетрадь. Илька сейчас же принялся списывать
решения. Списал и сказал:
- Правильно. А я думал тебе помочь.
Для списывания Илька выбрал перемену перед уроком истории не случайно:
он, как и все мы, знал, что Алексей Васильевич не скоро появится. И правда,
Гиря успел переписать решения всех трех задач, сыграть у стенки с Лягушкиным
в перышки, схватиться с коренастым Петей Марковым в классической французской
борьбе и под гиканье всех ребят, сопя и кряхтя, припечатать его лопатки к
запыленному полу, а Алексей Васильевич все еще копался в учительской,
подбирая исторические карты. Помогать ему в этом отправилось чуть ли не
полкласса. Во всем двухэтажном здании стояла тишина, а наш класс ходуном
ходил.
Но вот распахнулась дверь, и быстрым, легким шагом вошел Алексей
Васильевич. Как всегда, на нем не форменный синий сюртук с золотыми
пуговицами, а короткий пиджачок и черный галстук с крапинками. Алексей
Васильевич худощав, щеки впалые (говорят, у него чахотка), через пенсне
видны добрые светлые глаза. Под мышкой он держит классный журнал и кипу
каких-то брошюр, а в руке - спичечную коробочку с кнопками. За Алексеем
Васильевичем гурьбой идут его помощники, и каждый несет вчетверо сложенную