"Людмила Васильева. ...И двадцать четыре жемчужины " - читать интересную книгу автора

пытался разыскать Ильина. И потом я не сделал этого. Устал, был болен.
Молчал до тех пор, пока не понял - жизнь подходит к завершению.
Я давно понял, что все несчастья произошли по моей вине. Мой
характер тому причина. Ни стойкости духа, ни определенных принципов, ни
серьезной цели - я привык жить по чьей-либо указке, всегда под чьим-нибудь
влиянием. И в детстве, и в юности, и во время учебы, службы и даже в
семейных отношениях. Неумение сопротивляться, беспринципность и уступчивость
погубили меня.
Ну а такие люди, как Ильин, Дутько и Дальнев? Почему я поплатился
за все, а они остались безнаказанными? Где же тогда справедливость? Эти
мысли начали преследовать меня еще до того, как я узнал приговор врачей.
Ведь мне еще при моем аресте стало понятно, что Ильин "приложил к этому
руку", ему так было удобнее - убрать меня. Он был так хитер, так
предусмотрителен, что, попытайся я заявить о его причастности к
преступлениям, это лишь усугубило бы мою вину, а его и не коснулось бы.
Ильин. Для меня он олицетворение зла, подлости, предательства. И
этот человек остался цел и невредим!
Я хотел попытаться восстановить справедливость, и это не было
жаждой мести: я понял, как опасны такие выродки для всех честных людей, они
несут духовное разложение, порождают неверие в силу закона, убеждают в
безнаказанности. Но я опоздал. Незадолго до моего возвращения на "материк"
Ильин умер, до конца дней пребывая в почете как достойный гражданин.
Но были живы Дутько и Дальнев. В годы войны им обоим удалось
получить бронь и эвакуироваться в Среднюю Азию.
Вернувшись с Колымы, я узнал, что Дутько и Дальнев процветают в
Москве.
И снова меня стали одолевать мысли о том, что я обязан что-то
предпринять. Стоило мне подумать об их самодовольстве, уверенности в своей
безнаказанности, о том, как это влияет на психологию их детей, которые, я
уверен, унаследовали от отцов презрение к людям, к труду, стремление к
наживе, и мне становилось ясно, что я обязан разоблачить их, что это и есть
теперь главная и заключительная цель моей жизни.
Приговор врачей не изменил моих намерений, и я начал обдумывать,
как все это осуществить практически. Как привлечь их к ответственности?
Материалы следствия были уничтожены Ильиным и мной. Да и времени прошло
много... Но я не сомневаюсь, что и теперь Дутько и Дальнев не прекратили
своей преступной деятельности. Наоборот, для них открылись еще большие
возможности. Мне удалось многое о них узнать. Я специально различными путями
собирал сведения о них. Они живут явно не по средствам: дачи, машины,
прекрасные просторные квартиры, драгоценности, поездки вокруг Европы и тому
подобное.
Я приложил бы все силы, чтобы помочь раскрыть их преступления, но
мне помешала болезнь. Вот почему я решил обратиться к Вам, Дмитрий
Васильевич. Вы - честный, неподкупный человек, журналист. Вы расскажете мою
историю кому нужно, за преступниками установят наблюдения, и - рано или
поздно - они попадутся.
Вы должны это сделать. Прошу Вас. Завещаю Вам это. Предсмертную
волю нельзя не выполнить. Поймите, если я в последние дни своей жизни думаю
о возмездии преступникам, значит, это очень серьезно. Не сетуйте, что
обременяю Вас таким неприятным поручением. Я надеюсь на Вас.