"Людмила Васильева. ...И двадцать четыре жемчужины " - читать интересную книгу автора

- Но мне неудобно злоупотреблять...
- Оставьте. Лучше посмотрите, каким товаром мы торгуем, запишите, что
вам понравилось.
- Уже посмотрел. Так когда вы можете уделить мне время?
- Конечно, вечером. Приезжайте к восьми.


КОГО Я ТАК ЖДАЛА...

Ясин был в Москве, когда ему переслали письмо из Киева. Судя по
надписям и наклейкам, оно долго странствовало, прежде чем попало к адресату.
Письмо оказалось какое-то странное:

"Дмитрий Васильевич! Вы должны меня вспомнить. Фамилия моя
Истомин. Я, как и Вы, долгое время находился на прииске "Туманный". Сейчас
тяжело болен, жить осталось мало. Потому наказываю Вам выполнить мою
просьбу: как получите это письмо, поезжайте в Ленинград к моей родственнице
Полине Акимовне Туровской. Ее адрес: ул. Радищева, дом 81, кв. 3. Покажите
ей это письмо. У нее хранятся мои записи, предназначенные для вас.

С уважением Истомин".

Эту фамилию Ясин помнил, представлял и внешность этого человека.
Вероятно, дело, о котором пишет Истомин, может иметь отношение лишь к
событиям, связанным с его работой на Колыме, - именно там видел его Ясин и
запомнил потому, что тот был застенчив и не употреблял в своей речи блатного
жаргона.
Еще раз пробежав письмо, Ясин решил - надо ехать.
В Ленинграде прямо с вокзала Ясин направился по указанному в письме
адресу. Отыскал старинный дом, нужную квартиру с медной дощечкой на двери:
"И. С. Туровский".
На звонок дверь открыла маленькая пожилая женщина в халатике. На вопрос
Ясина подтвердила: да, она Полина Акимовна Туровская. Он тоже представился и
пояснил причину своего визита.
Хозяйка пригласила его в комнату, предложила кресло и села напротив
него.
- Полина Акимовна, вот письмо, о котором я говорил. Возьмите,
пожалуйста.
- Прошу вас, прочтите мне его.
Ясин прочитал, и она едва слышно сказала:
- Тетрадей тех у меня теперь нет. Не выполнила я его волю.
Она заплакала и, извинившись, вышла из комнаты. Ясин растерялся: "Какие
еще тетради? Почему теперь их нет?"
Ясин не знал, что делать. Встать и идти за хозяйкой было неудобно, но,
может быть, ей нужна помощь?
Он все же поднялся и направился к двери, но Туровская уже входила в
комнату:
- Простите меня, ради бога. Вот плачу и ничего не могу с собой
поделать...
- Я, пожалуй, лучше приду к вам попозже?