"Владимир Петрович Васильев. С тобой все ясно (дневник Эдика Градова) (детск.)" - читать интересную книгу автора

ничего не добьешься. Видишь, как мы живем? Видишь? А у соседей посмотрел
бы - машина, гараж, дача...
- Если б твой отец бросил пить...
- Ты моего отца не трожь! Он правильно говорит:
"Вся сила в деньгах. Есть деньги - все есть, нет их - ничего нет".
- С тобой все ясно, Борис Михайлович. Ты окосел.
В эту минуту я решил, что не буду пить. Никогда.
- Разболтался я. - Боря шумно вздохнул. - Не путем это. Знаешь, все
надоело. И дом и школа - все.
Давай дадим деру, а? Рванем на море? Андрея мы уговорим, он согласится.
Давай?
- А деньги?
- А руки зачем?
- От трудов праведных не наживешь палат каменных. Ты же так считаешь?
- Нам палаты и не нужны. Нам на автобус и чтоб с голоду не сдохнуть. Ну
как?
Я задумался. Мне так живо представилось море.
Бежишь по гальке, раскаленной, словно белые угли, и ныряешь в
зеленоватую прохладу. Море тебя обнимает и выталкивает - подыши, мол.
Ветерок пахучий - соль, водоросли, сосны. А если еще и волна в кудряшках,
как у Ани Левской...
- Даешь море! - заорал я как сумасшедший. - И ставь на прощаньице шейк
- назло соседям и всем мачехам на свете!
Быстро, быстро они забыли Бабусю. Неужели и я забуду? Неужели мы все
предатели? Мы же совсем не вспоминаем первую учительницу Людмилу
Бориславовну, а как ее любили! Я вчера пошел к ней на перемене: она со
своей малышней возится, меня и не заметила. На следующей перемене я опять.
А подойти неловко, скован, как рыцарь доспехами. Она наконец меня
заметила: "А, Вадик!.. Ну да, Эдик. Прости. У меня сейчас мальчик есть,
очень на тебя похож. Мой Вадик такой же беспокойный, каким был ты..."
Я всегда считал, что отец меня предал. Нас с Томкой. С Риммой
Николаевной - это их дело, взрослое.
Там не разбери-поймешь. Мне хотелось бы и разобраться, и понять. Но ей
больно говорить об этом, и я не суюсь
А теперь получается, что и мы с Томкой отца - тоже? Как ему живется?
Почему он поздравляет нас с праздниками, а мы его нет? Может, ему плохо
сейчас?
Мы не знаем.
Уеду, уеду к отцу! Брошусь ему в ноги. "Папочка, - скажу, - прости".
Кто меня там ждет!
Пришел этот. Лысый! "Группа АБЭ" встретила его достойно: все мы явились
в трауре. Черная рубашка, черный костюм, черные ботинки и черные носки.
Потрудился я, попотел и побегал, по своего добился. Правда, Андрей звонил
вечером: "На фига мы вырядились, как паяцы?" Боря колеблется: "Не путем
это все. Мужчина старается, а мы..."
Буду носить траур до конца недели.
Старшую вожатую зовут Любочка. Все так зовут - и директор, и малышня.
Любочка и Любочка.
Нового учителя литературы зовут Евгений Евгеньевич. Я как увидел его,
сразу сказал: "Фантомас".