"Владимир Петрович Васильев. Педагогический арбуз (Маленькая повесть)" - читать интересную книгу автора

Люблю школу. Мне нравится ходить по ее гулким коридорам во время
уроков, кружиться в бешеном ритме ее перемен. Здесь все как в шахматах.
Каждое острое положение имеет десяток решении, но только один ход верный.
На обдумывание даются секунды, постоянный цейтнот приучает к быстроте и
смелому риску.
Вера Николаевна любит повторять: "Если учителне горит на работе, то
пусть он сгорит".
Старшему вожатому тоже прохлаждаться нет време ни. Дела идут, бегут.
Сроки наступают на горло.
Хвать - не все сделано. Рук не хватает. Эх, иметь бы их тысячу!
- Нет, почему же! Две руки плюс одна хорошая голова - это уже ничего, -
посмеивается Вартан Сергеевич.
Про случай с Яшей Кащенко я ему не рассказывал.
Стыдно было. Кому же исповедаться? Вере Николаевне? Но она так доверяет
мне, а в этой истории я таки выгляжу олухом. Мама будет успокаивать: "Чего
не бывает!"
Вот если бы... А почему нет? Конечно, я не знаю точного адреса... Но
ведь находят же люди друг друга через двадцать лет.
Я схватил перо и бумагу.
"Милая Зоя!"
Зачеркнул "милая". Скомкал лист, вырвал из тетрадки другой.
"Здравствуй, Зоечка!" Не то! Пуще огня боюсь car тиментов.
Вдруг мне представилось ее лицо. Огромные серые глаза смотрят чуть
удивленно, но не смеются. Она поймет!
"Ваше Огромноглазие!
Разрешите задать Вам всего один из трех с половиной миллионов вопросов:
что послужило причиной Вашего бегства из лагеря?
Правда, Зойка, я до сих пор ума не приложу (ты скажешь: было б что
прикладывать) - куда ты подевалась? Пишу на рязанский пединститут,
положившись на русское "авось".
Теперь расскажу тебе "о времени и о себе". Времени не хватает. Помнишь,
тогда в лагере ты говорила, что утерянные годы нельзя объявить
"недействительными". Как я теперь это понимаю, как не хватает мне дней,
часов, минут!
Да, главное-то и не сказал! Вот ты удивишься: Герасим Борисович
работает... старшим вожатым в школе. Это уже "о себе".
У меня большая неприятность. Вчера я выгнал из класса ученика,
вытолкал. На душе противно. Оказывается, я догматик. Услышал от одной
тети, что тот не учитель, на чьем счету нет ни одного выгнанного ученика.
Поверил и проверил. Эксперимент поставил, дурья башка. Серьезный Парень!
Ты бы такого сроду не сделала. Теперь я знаю: тот не учитель, кто хоть раз
изменит справедливости. Если б я понял это раньше!
Но не все так мрачно. Есть у меня друзья, есть Вартан Сергеевич (о нем
как-нибудь отдельно напишу).
Представь, Иголочкин и Строгов в моей школе. Вот встреча была! Устроили
стол воспоминаний, арбузом закусывали.
А еще я вычитал, что по-гречески Зоя - значит "жизнь".
Целую Вашу ладошку, сударыня. Даже удивительно, как я в ней помещаюсь.
Герасим".