"В.Г.Васильевский. Варяго-русская и варяго-английская дружина в Константинополе XI и XII веков " - читать интересную книгу автора

году. Но и после того они продолжают именовать Руссов Скифами, Тавроскифами,
Сарматами и т. д.".[3] [178]
На страницах Журнала Министерства Народного Просвещения мы еще недавно
читали: Византийское О'О-ПГО+-ОiОiОїО№ произошло не прямо от Vering (тогда
было бы О'О-ПГО№ОiОiОїО№), а чрез посредство славянского "Варязи", которое
впервые пришло к Грекам из Киева, вероятно, в письменном сообщении. По
свидетельству нашей летописи, это было именно в 980 году, когда наемники
"Варязи", озаботившие было Владимира своими притязаниями, отпущены были им
на службу к императору, и притом с рекомендацией, не слишком для них
лестною. Эти-то "Варязи" и были, стало быть, первыми Варангами в Греции, где
до их появления имя О'О-ПГО+-ОiОiОїО№ было совершенно неизвестно, что вполне
доказано уже г. Гедеоновым".
Тот же автор, объясняя вставные, по его мнению, слова летописи "сице бо
тии звахуся Варязи Русь" и проч., - пишет: "Толкование это вставлено после,
и никак не ранее XI века, когда Варягов, называвшихся Русью, нигде уже не
было, когда пришедшие к нам Варяги-Русь уже ославянились /107/ и, утратив
свое отдельное существование, слились с массою туземного славянского
населения, которому сообщили свое имя, и когда вследствие этого слияния
самое имя Русь получило уже совершенно другое значение, - стало означать уже
нашу славянскую, православную Русь, народ Русский".[4]
Итак, в настоящее время и норманистами, и противниками их признаются
несомненными два следующие положения:
1) Имя Варангов появляется в Византии в XI веке, и появление этого
имени объясняется прибытием туда варяжской дружины, о которой говорится в
русской летописи.
2) С XI века Византийцы различали Русь и Варягов и никогда не смешивали
этих двух названий.
Мы намерены проверить оба положения полным разбором всех византийских
известий XI века, где говорится о Варягах. Нам уже давно казалось, что
второе положение высказано и принято без достаточного изучения именно того
[179] византийского писателя, который в этом случае был важнее других. Мы
разумеем Атталиата или Атталиоту, который жил и писал действительно в XI
веке и не был компилятором, как Зонара и Кедрин, писатели более поздние.
Летом нынешнего года издан, наконец, и другой самостоятельный и оригинальный
источник для византийской истории XI века. В Bibliotheca graeca medii aevi
(t. IV) напечатана история Михаила Пселла. Все ученые, занимающиеся
византийскою или русскою историей, должны будут принести глубокую
благодарность ученому греку Сафе (Sathas), неожиданно подарившему их таким
дорогим и ценным сюрпризом. Пселл, как известно, был не только первым ученым
своего времени, но и играл первостепенную политическую роль при Византийском
дворе Константина Мономаха и его преемников. Он описывает то, чему сам был
свидетелем, в чем сам был главным деятелем. Из его истории мы узнаем, что
вместе с императором Константином Мономахом он следил своими глазами за
ходом морского сражения Византийцев с Русскими в 1043 году. Рассказ его о
походе Владимира Ярославича, представляющий некоторые особенности против
других ранее известных источников, мы приводим в конце статьи в виде
приложения, и оставляем за собою право поговорить впоследствии подробнее обо
всем IV томе "Греческой средневековой Библиотеки", где, кроме истории,
находятся и некоторые другие мелкие сочинения того же Пселла. В настоящее
время мы воспользуемся теми данными, какие можно извлечь из истории Пселла