"Владимир Васильев(Ташкент). Микрошечка" - читать интересную книгу автора

существуют поминки? Не для того ли, чтобы всколыхнуть то чистое, наивное,
доброе, что прячется на дне души под слоем житейской мути?

* * *

Прошло немало лет. Я давно уже не надевала мамино платье, даже в день
ее памяти. После родов меня здорово разнесло, и о нем пришлось забыть. Но
сегодня я устроила очередную перетряску старых вещей, и оно попало мне в
руки. И дернул меня черт! Вдруг приспичило примерить.
Я утонула в нем, словно это было платье великанши. Подол волочился по
полу, плечи обвисли, а уж фигуру во множестве складок разглядеть и вовсе
было невозможно.
Со стороны, наверное, очень потешная картинка. Только меня прошиб
холодный пот. И именно в этот момент я вспомнила о щемящей жалости, с
которой начала эти записки. Записки уменьшающейся...
Если были "Записки сумасшедшего" и не в одном варианте (не есть ли вся
литература - запись более или менее связных галлюцинаций авторов?), то
почему бы не быть и этим запискам. В конце концов, мы все уменьшаемся,
только не любим об этом говорить. Наверное, потому, что это глубоко
интимный процесс. Почему же я нарушаю этот интим? Трудно сказать. Может
быть, это тоже психический сдвиг? Какой-нибудь комплекс... "Комплекс
отсутствия", например. Ведь я отсутствовала, когда уменьшалась мама, не
сострадала ей... Возможно, эти записки и есть запоздалая попытка заполнить
"вакуум несострадания"? Но не исключено, что все гораздо примитивней -
просто я пытаюсь спрятаться в рефлексию от животного ужаса, овладевающего
мной, когда я оставляю свои эмоции без контроля.
Кстати, о жалости. Только теперь я в полной мере осознала, что жалела
не столько маму, сколько себя в маминой ситуации. Конечно, и маму тоже,
но... И вообще, похоже, что это была вовсе и не жалость, а первый приступ
того ужаса, какой я испытала сейчас.
Как же маме удалось его скрыть? Неужели она не боялась? Или не
понимала? Вряд ли... Что-то давало ей силы относится к неизбежному
спокойно. Что?
Правда, мне тоже довольно скоро удалось совладать со своими
взбесившимися эмоциями. Но удалось бы мне их скрыть, если бы кто-то был
рядом, как это удалось маме?..
А может быть, это было бы более естественным, чем сверхчеловеческое
самообладание или равнодушие перед Ликом Неизбежности. Не верю я в
суперменов. Скорее всего, и мама ужас свой оставила при себе, а мне
подарила улыбку и ... платье.
Да, платье... Что же мне с ним делать? Дочки нет... Да и ветховато оно
даже в качестве символа. Сына черт носит по белу свету.
А мой ненаглядный? Неужели он до сих пор ничего не заметил? Или так
искусно скрывает свои наблюдения, что я, дура дурой, только по этому платью
поняла, что со мной происходит? Хитрый!.. Все эти обновки. Дом на лоне
природы...
Я, конечно, замечала, что он погрузнел. Особенно очевидным это стало в
постели. Но я, идиотка, относила это на счет его возрастных изменений.
Возмужание, так сказать, запоздалое. Оказывается, возрастные изменения,
действительно, имели место. Только не у него, а у меня. То-то он поощрял