"Дэвид Вебер. Поле бесчестья (Хонор Харрингтон-4)" - читать интересную книгу автора

Глава 6

Понурившись, держа руки глубоко в карманах мундира, Хонор Харрингтон
мерила каюту быстрыми, раздраженными шагами. Нимиц наблюдал за ней со
своего насеста, прикрепленного к переборке над письменным столом, слегка
поводя кончиком цепкого хвоста. МакГиннес после единственной неудачной
попытки завязать разговор наилучшим стратегическим решением счел ретираду
Его побудительные мотивы были ей ясны, она не винила его - что, впрочем,
отнюдь не унимало гнев и раздражение.
Вздохнув, Хонор плюхнулась на мягкое сиденье перед огромным обзорным
иллюминатором каюты Израненная "Ника" висела в пространстве, уткнувшись
носом в неуклюжий материнский корпус "Гефеста", и из расположенных у самого
борта капитанских апартаментов открывался поразительный вид Перед взором
капитана предстали россыпь звезд, каждая размером с булавочную головку,
панорама орбитальных складов, грузовых платформ и множество светящихся
точек, отмечающих движение судов. Огромные энергоприемники главной планеты
Королевства смотрелись отсюда сияющими кристаллами отраженного солнечного
света, а когда поле зрения Хонор пересеклось с геосинхронной орбитой
"Гефеста", она увидела белый шар Торсона, спутника Мантикоры. Этот
гипнотизирующий танец Вселенной обычно завораживал ее настолько, что она
могла неотрывно созерцать его часами, однако сегодня ее настроение не мог
улучшить даже величественный звездный пейзаж.
Скорчив гримасу, Хонор запустила пальцы в волосы. Через два дня после
устроенного ею в "Космо" банкета Адмиралтейство опубликовало официальный
отчет о битве при "Ханкоке", а еще спустя несколько часов ей пришлось
приказать Жоржу Моне, своему офицеру связи, отключить все коммуникационные
линии, кроме служебных То был единственный способ укрыться от репортерской
братии, обрушившей на нее лавину просьб о немедленном интервью. На сей раз
дело обстояло гораздо хуже, чем после событий у "Василиска" или звезды
Ельцина.
"Даже "Василиск" не вызвал такого нездорового ажиотажа", - с досадой
думала она. На той же пресс-конференции Адмиралтейство сделало сообщение о
предстоящем суде над Павлом Юнгом - и в воздухе запахло кровью.
Хонор терпеть не могла сплетен и дилетантских суждений, ее коробило от
журналистской некомпетентности, бесцеремонности и готовности в погоне за
сенсацией презреть все приличия Разумеется, она понимала, что журналистика
не может быть беззубой, а парламентский Акт о защите личности в известной
мере ограждал мантикорцев от чрезмерной назойливости прессы, которую
терпели в обществах, подобных Солнечной Лиге, однако на сей раз, похоже,
рухнули все барьеры. Интерес к скандальному делу был настолько велик, что
многие издатели сознательно шли на нарушение закона и риск судебного
преследования, лишь бы заполучить "жареные" факты.
Репортеры гонялись за всеми членами команды "Ники" и буквально дрались
за каждый клочок информации, полученный от непосредственных участников
событий. Все, что позволяло оживить сухие цифры официального отчета, придав
эмоциональную окраску событиям, за которыми должен был последовать шумный
судебный процесс, ценилось на вес золота. Но более всего пишущая свора
стремилась дорваться до капитана "Ники"... и не только в связи с битвой при
"Ханкоке". Каждая деталь биографии Хонор - и, как она понимала, Юнга -