"Дэвид Вебер. Поле бесчестья (Хонор Харрингтон-4)" - читать интересную книгу автора

в котором ее поколение подверглось процедуре пролонга, приходилось
опасаться, что помянутые достоинства окончательно войдут в силу лишь спустя
десятилетия, а Пол убеждал ее в обратном всего несколько месяцев.
Преодолеть глубоко укоренившийся "синдром гадкого утенка" было не так-то
просто, несмотря на то что чуткий к эмоциональным проявлениям Нимиц
подтверждал искренность Пола. Он ее именно такой и видит. Хонор, однако, не
имела ни единой фотографии - ни плоскостной, ни объемной, - на которой бы
нравилась себе, и потому перед объективами камер чувствовала себя скованно.
"Это нечестно!" - с горечью подумала она и сердито пнула подколенную
травяную подушечку, та перелетела через всю каюту. Почему она должна сидеть
взаперти, чуть ли не под арестом из-за того, что кучка политиканов хочет
сделать ее центральной фигурой в разыгрываемой ими партии, а владельцы
информационных гигантов готовы разжечь кризис, угрожающий существованию
Королевства, лишь бы только увеличить аудиторию. Да еще некоторые пытаются
представить ее интриганом-манипулятором - вроде нового Маккиавелли, -
плетущим замысловатые интриги во имя уничтожения Павла Юнга. Как будто она
все это затеяла!
Нимиц тихо зашипел - это было отзвуком ее собственной ярости, - припал
на задние лапы, прижал уши и выпустил острые, цвета слоновой кости когти.
Покаянно оглянувшись на него - чувства, каковы бы они ни были, следует
держать в узде, - Хонор сняла кота с полки, прижала к груди и стала
тихонько напевать. Кот успокоился, нервная дрожь унялась, и напряжение
спало. Он громко, ворчливо мурлыкнул, она легонько куснула его за
подставленное ухо и рассмеялась, когда он, втянув когти на передней лапе -
по существу, руке с длинными пальцами, - ласково погладил ее по щеке.
Телепатически ощутив его враждебность по отношению ко всем, кто портил ей
настроение, Хонор покрепче прижала кота к себе и зарылась носом в мягкий,
пушистый мех. Неприятные мысли она постаралась отогнать - и ради него, и
ради себя.
Не дававшие ей покоя репортеры беспокоили и его. Сами они этого,
скорее всего, не сознавали, но кот воспринимал всю компанию, выслеживавшую
Хонор, как стаю охотящихся за ней хищников. Это было еще одной причиной, по
которой она обрекла себя на заточение. Если ее еще раз подстерегут
где-нибудь в корабельных галереях и навалятся всей толпой, требуя интервью,
это может закончиться плохо... прежде всего для нахальных папарацци.
Древесные коты - создания прямодушные: они не склонны проявлять
сдержанность, руководствуясь абстрактными соображениями, - и при этом,
несмотря на малый размер, весьма основательно вооружены. Нимиц приноровился
к людям лучше большинства своих сородичей, однако был случай, когда ей
пришлось скрываться в шлюзе от орущей, размахивающей камерами и микрофонами
толпы, и она едва смогла успокоить Нимица, злобно шипевшего и готового
пустить в ход страшные когти. После этой истории Эва Чандлер и Томас
Рамирес удвоили караулы у шлюпочных доков. Впрочем, вся команда "Ники" была
вполне солидарна с Нимицем, и, прикрыв в тот раз отступление капитана,
матросы проявили куда больше энергии, нежели выдержки. Один особо прыткий
репортер даже получил "ушибы, ссадины и не повлекшие за собой потери
трудоспособности челюстно-лицевые повреждения в результате случайного
столкновения с прикладом импульсного ружья". Так, во всяком случае, этот
инцидент был отражен в официальном отчете. Чтившая Устав, Хонор даже
подумывала вынести обладателю приклада выговор, однако в результате