"Игра во все руки" - читать интересную книгу автора (Алейников Кирилл)

ГЛАВА X

Аима почувствовал легкий укол где-то в животе. Обычно такой укол ознаменовал тревогу, но сейчас ее причина была неясна. Аима открыл глаза, осмотрел дощатый потолок комнаты, затем встал и глянул сквозь не застекленное окно на улицу. Снег искрился как всегда, тишину тайги не нарушало ровным счетом ничего, но Аима уже догадался, что стало причиной тревоги.

Из гущи леса прямо к деревне приближалось алое пятно, силуэтом выдающее в себе человека. Аима мог видеть пятно даже сквозь стены избы и бревна внешней ограды. Пораженный фактом того, что он видит, Аима почти выбежал на улицу, где едва не столкнулся с Ратой и Силем. Братья выглядели не менее ошеломленными самого Аимы. Очевидно, они так же почувствовали приближение к деревне человека.

Человека!

Живого человека!..

Ворота внешней ограды были открыты, как и всегда. Здесь, в отдалении от крупных крепостей, от бурных завихрений и потоков силы, опасаться не стоило ничего. Аима в сопровождении братьев порывисто пошел к воротам и наконец увидел человека не сквозь препятствия, а напрямую.

— Не понимаю, — промямлил потрясенный Силь. — Его аура говорит о том, что он… что он живой…

— Человек, — закончил за него Рата.

— Но это невозможно! — воскликнул Силь. — Как человек смог сюда попасть?

— Пути Господни неисповедимы, — чуть шутливо ответил Рата. — Я сам не могу понять, как этот незнакомец оказался в чертогах наших.

А человек тем временем заметил близость деревни, заметил он и стоящих у ворот. Помедлив чуть, он во всю прыть помчался к ним, то и дело спотыкаясь и падая в сугробы. Внешний вид его подсказывал, что он был военнослужащим; если учесть, какая территория Земли соответствует местной территории, то человек является военнослужащим России. Кроме того, внешний вид человека говорил, что он мужчина лет двадцати, несколько часов скитавшийся по тайге и, вероятно, сошедший с ума.

"Еще бы не сойти, — внутренне согласился с догадкой Аима, наблюдая за приближением человека. — Живые тут не появляются! Такого прецедента вообще не существует и не может существовать в принципе! Законы природы и Бога определены раз и навсегда, определены давно и нерушимы, как стены Икстриллиума".

Человек, еще не умерший телесно, каким-то чудесным образом проник в Царствие Небесное, в Актарсис, и совершенно спокойно (если не считать сумасшествия) чувствует себя здесь и сейчас. Вполне обычное явление, когда люди попадают в Актарсис — это происходит регулярно, каждый день, каждый час, буквально каждую минуту. Но появляются они в Актарсисе в виде скорее смутных призраков (по крайней мере, такими их видят астеры). А потом их ловят и прячут в Источник.

И никто из умерших не прихватил с Земли своего тела.

Никто из людей, не умерев там, не появляется здесь. Притом "как есть", с плотью и кровью.

— Я не верю своим глазам! — произнес не могущий отойти от шока Аима. Человек уже распластался на коленях перед астерами, и по щекам его текли слезы. — Вы видите то же самое, что вижу я?

— Это так, Аима — подтвердил наблюдения друга Рата. — Мы стали свидетелями чуда!

Что делать в подобной ситуации, Аима понятия не имел. Никогда он не думал, что такое чудо может произойти. Дабы хоть что-то предпринять, он вежливо склонился перед солдатом российской армии и как можно более ласково произнес:

— Здравствуйте, милейший. Позвольте узнать ваше имя?

Как громом пораженный смотрел на них человек. В его глазах оставалось все меньше разума, все больше сумасшествия. Еще минута, и он навсегда лишится того, что, собственно, отделяет любого человека от прочей живности Срединного мира.

И вот, наконец, человек воскликнул, простирая руки к астерам:

— Ангелы!

После чего упал, не в силах более ни говорить, ни двигаться. Он упал так, что астеры могли видеть его лицо, на котором расплылась маска тотального блаженства и счастья.

"М-да, все же он попал в свое Царствие", подумал Аима.

— Что нам делать? — спросил Силь. Внешне астер выглядел спокойным, но его пальцы теребили кромку тоги, что выдавало совсем не спокойствие.

— Для начала надо вызвать Ефраста, он старший в этой провинции, — ответил Аима. Астер легко поднял безвольное тело человека, будто весило оно не больше гусиного пера, и направился в свою избу. — Рата, Силь, проверьте шлейф этого бедняги, выясните, где именно он проник в Актарсис. Если потребуется, облетите хоть все Царствие, но найдите точку проникновения!

— Хорошо, Аима, — кивнули астеры, отвечая в голос.

За их спинами воздух обрел плотность, завибрировал и поплыл, как бывает иногда над раскаленной солнцем землей. Сначала слабое, но быстро разгорающееся сияние в конечном итоге разродилось огромными белыми крыльями; две пары красивых, сильных крыльев взмахнули и оторвали астеров от заснеженной почвы. На миг зависнув у ворот, Рата и Силь взмыли над лесом и умчались туда, откуда пришел человек.

Живой человек…

Ангелы летели над верхушками сосен и постоянно виляли, четко следуя оставленному человеком шлейфу. Иногда они сквозь ветви замечали следы в снегу и убеждались, что летят правильно. Четкий энергетический след многое рассказывал ангелам. Например, вот здесь человек припал к дереву и долго слушал его; впрочем, услышал ли он что-нибудь, или нет, ангелы не догадались. А вот здесь человек повстречался с волком. В Срединном мире такая встреча могла бы плохо кончиться для человека, но животные Актарсиса не нападают на людей, так как не испытывают потребности в пище или крови человека или любого другого живого существа. Они просто существуют здесь, иногда похожие на хорошие декорации, но, тем не менее, самостоятельные и живые. Вот здесь человек ласкал марала, который по той же самой причине не испугался незнакомца, хоть и с совершенно непривычной аурой. Здесь человек долго купался в сугробах, резвился как ребенок и что-то кричал, а здесь он просто сидел, смотрел на небо и рыдал.

"Интересно, какие эмоции должен был он испытывать, — рассуждал Силь. — Ведь это наверняка настолько мощная буря чувств, что даже разум не выдерживает. А какими же попадают в Царствие души умерших людей? Они тоже сходят с ума или все же находятся в обычном сознании?" Силь, как и большинство ангелов, никогда не видел душ умерших жителей Срединного мира. Он знал, что они выглядят серыми, прозрачными, бесформенными пятнами, но воочию не наблюдал. И никогда ранее не задавался вопросом, что же именно происходит с душами, какие метаморфозы сулят каждому, кто по воле Бога вознесется на Небеса. Может быть, души, по определению сохраняющие разум и чувства, на деле теряют и то, и другое? Сначала тело, затем разум, а затем и эмоции… Ладно — разум, но ведь эмоции — это и есть душа человеческая! Разве не в чувствах заложено все, чем человек живет в Срединном мире? Разве не чувства, их глубина и разнообразие дают человеку возможность быть счастливым либо несчастным, радостным либо грустить? Ведь разум в чистом виде не способен вызвать смеха или слез, скорби или счастья. Он лишь констатирует факты, анализирует действительность и на основе собственных выкладок предсказывает дальнейшее развитие событий. Только и всего.

А люди живут чувствами. Разум есть постольку поскольку, он как приложение к дару Божьему, к возможности видеть мир не глазами, а душою. Но раз этот бедный человек, непостижимым образом проникший в Актарсис, сошел с ума, наверняка перестал и мыслить, и чувствовать что-либо. Разве не происходит то же самое и с душами, попавшими в Царствие «легально»? И если такое происходит, то в чем заключается то самое блаженство, о котором говорят другие астеры? Чем душа, потерявшая и разум, и эмоции, способна ощутить блаженство? И нужно ли оно ей вообще? И какова тогда для такой пустой, лишенной индивидуальности души разница, куда попасть: в Царствие Небесное или в Геенну Огненную?

Силь сбился с темпа полета, едва подумал о Яугоне. Негоже даже в мыслях произносить это слово, вспоминать о Сатане и его обители, когда ты находишься на Небесах. А то Господь разгневается… Всем хорошо известна история о падших ангелах, во главе которых был сам Люцифер, хранитель Небесного Трона, уже после падения названный Сатаной…

— По-моему, мы достигли места входа. — Голос Раты вывел Силя из пучины дум.

В самом деле, на полянке ангелы отчетливо видели конец цепи человеческих следов. Энергетический шлейф также обрывался в этом месте. Взмахнув своими сильными крыльями, ангелы приземлились неподалеку от таинственного места.

— Ну а дальше что? — развел руки Рата. — Мы нашли точку, может, вернемся? Тот человек солдат. Раньше ведь в Срединном мире где-то неподалеку от этого места была военная база, так может он с нее к нам и проник? Если так, нам не следует совать нос куда попало…

Последние слова Рата произносил, когда Силь уже приближался к месту обрыва следов. Было ясно, что ангел желает преодолеть невидимый барьер и заглянуть в другое измерение, в Срединный мир, где родился тот человек.

— Брат, одумайся! — забеспокоился Рата. — Ведь тебя могут заметить! К тому же, несанкционированный проход в Срединный мир наказуем, сам знаешь!

— Ефраст как-то говорил, что местную военную базу расформировали. Может быть, там вообще нету никого.

— Но к нам пришел солдат, а не лесник! Там, где у людей один солдат, там и второй, и третий…

— Брось, Рата, — перебил Силь, осторожно встав у последнего следа. Еще шаг, и он окажется в Срединном мире, в измерении людей, где за семь с половиной веков ни разу не бывал. Ефраст рассказывал, что Силь когда-то жил там, среди людей, и был искусным лекарем, спасшим многие души от преждевременной кончины. За это Господь вознаградил Силя и превратил его в ангела. И теперь ангелу во что бы то ни стало хотелось вновь увидеть тот мир, откуда он когда-то пришел.

— Силь!.. — крикнул Рата, но было уже поздно.

Ангел сделал последний шаг и растворился, будто и не было его никогда. Рата всплеснул руками, ощущая непривычной силы тревогу. Скорее всего, то даже не тревога, а некое предчувствие. Нехорошее предчувствие.

Рата пробежался до места обрыва человеческих следов, секунду помедлил и шагнул следом за Силем.

Музыка тысяч инструментов, пронзительный, но мелодичный и трогающий за самые чувствительные струнки души хор фанфар обозначил момент перехода. В глазах на мгновение потемнело, а когда зрение вернулось, Рата буквально захлебнулся незнакомыми красками и потоками энергии, струящимися везде, повсюду. Он тоже не бывал в Срединном мире, тоже считал себя некогда жившим здесь человеком и тоже получил благодарность Господа и стал ангелом, но не имел представления, что здесь, на Земле, так много энергии.

Она была везде и всегда, разноцветная, переливающаяся всеми цветами и оттенками, вялотекущая и грозящая сбить с ног. Энергия, каковой не доводилось видеть в Актарсисе. Эта энергия пронзила Рату насквозь, слилась с ним, начала впитываться в сущность астера, забирая притом что-то во внешний мир. Рата в прямом смысле слова растворялся в океане бурлящих потоков, он не мог определить, что именно чувствует, не мог сказать даже, приятно ли это или нет. Он просто превращался в частичку общего энергетического фона Срединного мира, вливался в него, и никак не мог противиться этому процессу.

Примерно то же самое происходило и с Силем. От обрушившейся вдруг бури он ахнул и пригнулся, даже чуть испугался и рефлексивно потянулся за мечом, которого, впрочем, не оказалось на бедре. Прищурив глаза от нестерпимо палящего солнца и калейдоскопа красок, Силь заметил приближающихся людей. Знание всех языков трех измерений позволило ангелу разобрать слова одного из них. Он кричал: "Стой, стрелять буду!"

Силь знал, что у людей есть оружие. Самое разное оружие. В частности, наиболее его разрушительный вид когда-то хранился здесь — ангел чувствовал это так же легко, как и мороз окружающего воздуха. Но никакое, даже самое сильное оружие не способно развеять, уничтожить астера. Именно поэтому Силь лишь приветливо махнул рукой на окрик человека.

Человек же, подняв перед глазами странный предмет, крикнул что-то еще — что, Силь не расслышал.

А потом пришла боль.

Господи, такой боли Силь никогда не испытывал. Он вообще никогда не испытывал боли! А тут!.. Несколько вспышек у конца странного предмета в руках солдата, и Силь свалился в снег как подкошенный. Всю грудь астера нестерпимо жгло, дыхание сбилось, разум помутился. Мимолетно подумалось, что стало трудно дышать… Абсурд! Ангелы не зависят от воздуха так, как зависят люди. Ангелам вообще ни к чему воздух, пища или что-то подобное. Даже космос доступен любому астеру, и кабы там было хоть что-то интересное, астеры давно бы освоили космическое пространство Актарсиса. Но, тем не менее, Силь сознавал острую нехватку воздуха, он по-настоящему задыхался, да ещё эта боль…

Рядом вскрикнул Рата. Силь заметил, как Рата точно так же повалился в снег и схватился за левое плечо. Взгляды ангелов перекрестились, и они смогли прочитать в глазах друг друга смесь чувств, ранее недоступных и непознанных, а может, просто хорошо забытых: страх, паника, боль, бессилие…

Люди приближались. Их было шестеро, все вооружены поражающими инструментами, ото всех веет злостью, намешанной на удивлении и страхе. Они тоже боятся, ха! Рате показалось, что страх людей даст спасение ангелам. Он перестал хвататься за ревущую обжигающей болью руку и подкатился к Силю.

— Ты как? Можешь встать?

Силь мотнул головой, соглашаясь, но едва попытался подняться, как с криком рухнул обратно в снег. Рата понял, что ангел не в состоянии самостоятельно добраться до спасительного рубежа, разделяющего миры. В секунду расправившиеся крылья за спиной Раты могучим движением зачерпнули воздух, и ангел, схватив двумя руками своего сородича, превозмогая боль в собственной руке, ринулся бежать с поля боя.

Невидимая граница, фанфары, потемнение в глазах…

Актарсис!

Люди пропали. Но они смогут сюда проникнуть. Один ведь смог! Рата взмыл над лесом и помчался к деревне. Кинув взгляд на Силя, он увидел странную, пугающую не меньше вооруженных людей картинку: лицо Силя было бледно и выточено будто из мрамора, глаза полузакрыты и светятся белым светом. А еще из глаз струился синий туман.

Рата знал, что белый свет и синий туман — признаки боевых ангелов.

Но Силь не был боевым ангелом. Как и сам Рата, чьи глаза, вопреки всему так же светились…

Ефраст прибыл быстро. Зайдя в избу, он первым делом подошел к человеку. Человек казался спящим, однако глаза его были раскрыты. Губы едва заметно трепетали, будто он пересказывал свой сон, что видит сейчас.

— Он в бреду, — подсказал Аима. — Полностью лишился рассудка, бедняга.

Необычно хмурый Ефраст склонился над лицом человека и услышал монотонно повторяющуюся фразу: "Добрые ангелы не причинят никакого вреда… Никогда…"

— Хорошо хоть, догадался, куда попал, — еще более нахмурился архангел. В его гладком, идеально отполированном золотом доспехе отражалось озабоченное лицо Аимы. — Похоже, дела наши гораздо хуже, чем предполагалось. Хотя рано или поздно такое должно было случиться…

— Вы о чем, мастер? — не понял Аима.

Из-под иссиня-черных бровей на Аиму тревожно глянули глубокие глаза архангела.

— Мир начал меняться, брат мой. Все, к чему мы привыкли, скоро исчезнет, а на месте старого мира возникнет новый, совершенно другой мир. И нам придется трудно.

— Не понимаю… — признался Аима.

— Я сам мало что понимаю, — понурил голову Ефраст. — Светлейшие и приближенные к ним архангелы — и те мало что понимают. Но говорят, что в самом скором времени случится воистину великое событие, что-то вроде объединения трех измерений. Признаться, я до сего момента не верил в это, но… этот человек, оказавшийся в Царствии во плоти и крови, прогнал прочь все мои сомнения. Законы Актарсиса отличны от законов Срединного мира, и ни одно живое существо не способно преодолеть грань меж мирами. Но раз сие произошло, вывод напрашивается сам собой: законы миров уравнялись. Во всяком случае, некоторые из законов. Мироздание погружается в великое объединение.

— Объединение? — округлил глаза Аима. — Мастер, вы говорите о слиянии Актарсиса и Срединного мира в одно целое? Но такое невозможно!..

— Пожалуй, слово «слияние» подходит лучше того, которое использовал я, — усмехнулся Ефраст, положив руку на плечо ангела. — Да, брат мой, слияние уже началось. И оно возможно, ведь когда-то мир был един. Вспомни, как появился Актарсис!

— А Яугон? Неужели и Яугон…

— Да, Преисподняя тоже вовлечена в этот процесс. И меня больше всего пугает не сама неизбежность этого процесса, а его последствия. Лишь Господу Богу известно, что ждет нас после слияния с миром людей и миром демонов. А может статься, что и Господь не сведущ в этом.

Архангел положил руку на лоб бормочущего свое заклинание человека и заставил того уснуть.

"Добрые ангелы не причинят никакого вреда… Никогда…"

Аима вдруг встрепенулся, затем насторожился и будто стал прислушиваться к чему-то.

— Рата и Силь пропали, — наконец сказал он. — Наверное, они воспользовались переходом в Срединный мир.

— Ох, не к добру это! — всплеснул руками Ефраст. — Они никогда не были там и могут запросто погибнуть!

— Но ведь люди не способны их убить, — удивился Аима.

— Дело не в людях даже. Ангелы рискуют просто развеяться в буре энергетических потоков, чуждых их сущностям. Без специальной подготовки ангелы не смогут просуществовать в Срединном мире и пяти минут! А насчет людей, брат, скажу следующее: этот человек смог попасть в Царствие, не умерев, значит, он в каком-то смысле приравнялся к нам. А раз так, то почему люди не могут причинить вреда ангелам? Более вероятно, что они уже могут причинить нам вред. Прямой, физический. Об этом как-то обмолвился один из Светлейших, когда я был в Икстриллиуме…

Ефраст вспомнил свой разговор со Светлейшим. Слияние, неизбежное и полное, началось. Три мира, некогда бывшие единым целым, вновь обретут единство. И сущности, населяющие эти миры, столкнутся лицом к лицу. Ни астерам, ни людям, ни демонам такое столкновение не сулит ничего хорошего, но сие есть плата за отсрочку Коллапса — кошмара всех и вся, полного уничтожения вселенной. За отсрочку на неопределенное время. Плата большая, настолько большая, что и непонятно вовсе, лучший ли вариант выбрали Светлейшие, затеяв сверхсложную, как выразился в Икстриллиуме один из них, игру. Может, лучше уж астерам стоило завоевать Яугон и превратить вселенную в ничто, нежели сейчас стоять перед пугающей неизвестностью…

Но Ефраст убедился, что на самом деле никогда еще в своей долгой жизни не боялся. По-настоящему архангел испугался, испытал настоящий глубокий как океанская бездна шок, когда на центральную площадь деревни рухнул обессилевший Рата, накрепко вцепившийся в одежды Силя.

Если Рата выглядел получше, то Силь был почти при смерти… Вокруг ангелов быстро разлилось пятно алой жидкости, которую люди назвали кровью.

Силь и Рата были ранены людьми, о чем моментально догадался Ефраст. Ангелы были ранены человеческим оружием, притом Силь едва дышал — на его животе и груди не осталось живого места после попадания автоматной очереди.

Отныне невозможное стало возможным. Открылся прямой путь из Актарсиса в Срединный мир и обратно. Теперь каждый желающий может попасть в Царствие в любое время, и теперь каждый может принести ангелам вред… Двое уже отступили под огнем людей…

И люди в любой момент могут прийти в деревню…

За спиной архангела заклубился воздух. Он поднял глаза и пристально всмотрелся сквозь деревянное ограждение, сквозь дома и лес на то место, где появился невидимый переход в Срединный мир. На бедре материализовался лиандр — боевой меч архангела, всегда использовавшийся лишь против исчадий Ада…

"Не допусти, Господи, чтобы меч мой был использован против людей", взмолился Ефраст. Белки его глаз засветились, подсвечивая синеватый туман…