"Дэвид Вебер. Война Хонор ("Хонор Харрингтон" #10)" - читать интересную книгу автора

пехоте, разрешенная к ношению на территории академии Королевского Флота
Мантикоры. Хелен Зилвицкая вряд ли могла знать, какие негодование и ярость
прорывались в речах некоторых высокопоставленных персон, когда в кулуарах
вспоминали об этих мундирах, но Хелен недаром была дочерью своего отца.
Антон Зилвицкий начал военно-морскую карьеру техником, рабочей лошадкой, но
к тому моменту, когда четыре стандартных года назад его карьера резко
оборвалась, он уже был полноправным сотрудником разведки, и весьма неплохим.
Он никогда не относился к людям свысока, особенно к дочери, воспитывавшейся
без матери, и всегда подчеркивал, насколько важно прислушиваться ко всему,
что она слышит.
Разумеется, его... отношения с леди Кэтрин Монтень, графиней Тор,
обеспечили Хелен определенную возможность взгляда изнутри, которой заведомо
были лишены её приятели-гардемарины. Хелен никогда не подслушивала разговоры
между отцом и леди Кэти, но насколько Антон Зилвицкий был методичен и
дисциплинирован, настолько же герцогиня - несдержанна и темпераментна. Ее
речи, изобиловавшие восклицательными знаками, казалось, расплескивались во
все стороны одновременно, да так энергично, что у неосторожных слушателей
возникало ощущение, что по ним проехал каток... или, скорее, небольшая
колонна асфальтовых катков. Вообще-то, каждый, у кого хватало мозгов, чтобы
существовать рядом с острым, как бритва, интеллектом леди Кэти, понимал, что
в её речах есть и структура, и связность. Но чего у графини Тор никогда не
было - это хоть какого-нибудь пусть даже намека на врожденное уважение
Антона Зилвицкого к власти и традиции. Для ее характеристики слово
"непочтительная" было бы чересчур мягким, а комментарии леди Кэти к
действиям существующего правительства начинались с язвительной иронии и
далее только набирали обороты.
Поэтому Хелен не могла не знать мнения леди Кэти об опрометчивой
попытке сэра Эдварда Яначека отозвать некогда дарованное герцогине
Харрингтон особое разрешение приводить в священные пределы Академии
вооруженных телохранителей.
Его усилия закончились бесславным поражением, как именно (по мнению
Хелен) они и должны были закончиться. К счастью для него, у него - или, по
крайней мере, у его политических советников - нашлось достаточно здравого
смысла, чтобы не затевать эту кампанию публично, и, таким образом, когда он
столкнулся с непреклонным сопротивлением королевы, у него оставалась
возможность отступления. Поскольку присутствие на острове телохранителей
землевладельца Харрингтон было узаконено особым постановлением Королевского
Суда по прямому запросу министра иностранных дел (в свете того факта, что
землевладелец Харрингтон и герцогиня Харрингтон являются двумя абсолютно
независимыми юридическими субъектами, лишь по чистой случайности
сосуществующими в теле адмирала Харрингтон), отозвать этот указ было не в
компетенции флота (как попытался было представить Яначек). Министр
иностранных дел, кстати, - также по чистой случайности - приходился королеве
дядей, а Королевский Суд отчитывался перед королевой напрямую - а уж никак
не перед Эдвардом Яначеком или даже премьер-министром, бароном Высокого
Хребта. С учетом этих деталей только идиот мог попытаться нарушить
существующее положение вещей исключительно из чувства мелочной злобы.
Tаково, по крайней мере, было мнение графини, и ничто из виденного или
слышанного Хелен не позволяло уличить леди Кэти в ошибке. Да и обсуждать её
мнение с кем-либо из однокашников Хелен не собиралась. Отец часто приводил