"Макс Вебер. Наука как призвание и профессия" - читать интересную книгу автора

отвечает. Она только может указать: если хотят определенного результата, то
такой-то правовой принцип в соответствии с нормами нашего правового мышления
- подходящее средство его достижения.
Или возьмите исторические науки о культуре. Они учат понимать
политические, художественные, литературные и социальные явления культуры,
исходя из условий их происхождения. Но сами они не дают ответа ни на вопрос
о том, были ли ценными эти явления культуры и должны ли они дальше
существовать, ни на другой вопрос: стоит ли прилагать усилия для их
изучения. Они предполагают уверенность, что участие таким путем в сообществе
"культурных людей" представляет интерес.
Но что это на самом деле так, они не в состоянии никому "научно"
доказать, а то, что они принимают данный факт как предпосылку, еще отнюдь не
доказывает, что это само собой разумеется. Это и в самом деле отнюдь не
разумеется само собой.
Будем говорить о наиболее близких мне дисциплинах - социологии,
истории, политэкономии и теории государства, а также о тех видах философии
культуры, которые ставят своей целью истолкование перечисленных дисциплин.
Есть такое мнение - и я его поддерживаю, - что политике не место в
аудитории. Студенты в аудитории не должны заниматься политикой. Если бы,
например, в аудитории моего прежнего коллеги Дитриха Шефера в Берлине
пацифистски настроенные студенты стали окружать кафедру и поднимать шум, то
я счел бы такое поведение столь же примитивным явлением, как и то, что
делали антипацифистски настроенные студенты в аудитории профессора Ферстера,
воззрения которого я совсем не разделяю.
Впрочем, политикой не должен заниматься в аудитории и преподаватель. И
прежде всего в том случае, если он исследует сферу политики как ученый. Ибо
практически - политическая установка и научный анализ политических
образований и партийной позиции - это разные вещи. Когда говорят о
демократии в народном собрании, то из своей личной позиции не делают никакой
тайны; ясно выразить свою позицию - здесь неприятная обязанность и долг.
Слова, которые при этом употребляются, выступают в таком случае не как
средство научного анализа, а как средство завербовать политических
сторонников. Они здесь - не лемехи для взрыхления почвы созерцательного
мышления, а мечи, направленные против противников, средство борьбы.
Напротив, на лекции или в аудитории было бы преступлением пользоваться
словами подобным образом. Здесь следует, если, например, речь идет о
"демократии", представить ее различные формы, проанализировать, как они
функционируют, установить, какие последствия для жизненных отношений имеет
та или иная из них, затем противопоставить им другие, недемократические
формы политического порядка и по возможности стремиться к тому, чтобы
слушатель нашел такой пункт, исходя из которого он мог бы занять позицию в
соответствии со своими высшими идеалами. Но подлинный наставник будет очень
остерегаться навязывать с кафедры ту или иную позицию слушателю, будь то
откровенно или путем внушения, потому что, конечно, самый нечестный способ
- когда "заставляют говорить факты".
Почему, собственно, мы не должны этого делать? Я допускаю, что
некоторые весьма уважаемые коллеги придерживаются того мнения, что такое
самоограничение вообще невозможно, а если бы оно и было возможно, то
избегать всего этого было бы просто капризом. Конечно, никому нельзя научно
доказать, в чем состоит его обязанность как академического преподавателя.