"Пьер Жиль Вебер. Фанфан-Тюльпан " - читать интересную книгу автора

Помпадур не чувствовала бы себя настолько польщенной, если бы знала истинную
причину его согласия.
Разумеется, было весьма приятно для великого военачальника быть
принятым в качестве главного гостя вечера, женщиной такой привлекательности
и такого ума. Но самой сильной приманкой для Мориса Саксонского было
известие, что в Шуази будет выступать госпожа Фавар. Он был пылко влюблен в
актрису и не знал, как найти предлог, чтобы встретиться с ней. И теперь
галантный маршал, склоняясь перед фавориткой короля, думал о госпоже Фавар.
А маркиза, благосклонно протягивая руку для поцелуя, ворковала:
- Господин маршал, милости просим посетить эти стены, которые ваше
посещение прославит навсегда и оставит в них незабываемые воспоминания.
Благодаря вашему присутствию отныне Храм Любви превратится в Храм Славы!
- На мой взгляд, - галантно возразил маршал, - эти стены - прежде
всего - Храм Красоты!
Маркиза с улыбкой приняла комплимент, вполне оценив его изящество.
Затем, голосом, в котором слышалось огорчение, добавила:
- Его величество просил меня предупредить вас, что, к его великому
сожалению, его задерживают дела в Версале и он не сможет присутствовать на
спектакле. - Тут грациозным движением она подала маршалу руку и направилась
к зрительному залу, сопровождаемая нарядной толпой приглашенных.
Пока маркиза де Помпадур и маршал Саксонский усаживались в
раззолоченные кресла, заново обитые Обюссоном и поставленные несколько
впереди всех остальных, госпожа Фавар и мадемуазель Фикефлёр, уже вышедшие
на сцену до поднятия занавеса через маленькую дверь в ее глубине, в щелку
разглядывали партер.
Перетта была очень взволнована тем, что ей придется выступать перед
самим маршалом Саксонским и, особенно, перед фавориткой короля; ее сердце
сильно билось. Вдруг она громко вскрикнула. В третьем ряду она увидела
Робера Д'Орильи, который тихо беседовал со своим другом Люрбеком.
- Опять он... - пробормотала она про себя, но не успела кончить фразу.
Три громких удара, произведенные Бравым Воякой, сразу вытеснили из ее души
всякий страх. Спектакль начинался, и она мгновенно стала только актрисой.
Пьеса, которая шла на сцене, принадлежала Фавару и называлась "Три
султанши". Она была очень изящна и восхитительно сыграна двумя
исполнительницами, которые завоевали у публики, вообще говоря, весьма
требовательной, полный успех.
Влюбленность и восхищение госпожой Фавар не помешали, тем не менее,
маршалу обратить внимание и на Перетту.
- Кто она такая, эта юная Фикефлёр? - спросил он у маркизы Помпадур. -
Я не припомню, чтобы приходилось раньше видеть ее на сцене.
- Это крестьяночка из Нормандии, - объяснила фаворитка короля. - Фавар
подобрала ее на пути, как она сама мне рассказывала, в момент любовной
драмы. Бедняжка, кажется, бросилась в воду из-за того, что ее жених ушел в
армию. Но ее спасли.
- Забавная история! - воскликнул маршал и добавил: - Когда-нибудь я
попрошу госпожу Фавар рассказать ее мне поподробнее.
- Господин маршал, - лукаво улыбнулась маркиза де Помпадур, - я
полагаю, что госпожа Фавар будет очень польщена, услышав из ваших уст
похвалу своей ученице.
- Маркиза, - поторопился объявить маршал, - если вы мне разрешите, я