"Пьер Жиль Вебер. Фанфан-Тюльпан " - читать интересную книгу автора

Фавар некоторое время молчал. Но вдруг на его лице появилось выражение
непоколебимой решимости, и, положив руку на плечо совершенно подавленной
Перетты, он сказал:
- Успокойтесь, душенька! Я отправлюсь прямо к госпоже маркизе де
Помпадур: она не откажет мне в поддержке!
- Да, - воскликнула девушка пылко, - я и так уже была вам обязана всем,
но, если вы его спасете, моя жизнь будет полностью в вашем распоряжении!
- О, я ею распоряжусь наилучшим образом! - с улыбкой ответил
драматург. - Но нужно ехать, не теряя ни минуты! Мы должны вырвать Фанфана
из рук его обвинителей и его судей!
В то время как Фавар катил в карете со всей возможной скоростью в
Версаль, шел разговор, не менее важный для судьбы Фанфана, в саду, в доме
Люрбека, где, уже совсем почти оправившись от раны, оказавшейся совсем не
опасной, маркиз Д'Орильи обсуждал с хозяином дома положение дел.
Друзья прогуливались рядом по аллее подстриженных лип шарообразной
формы, которая упиралась в небольшую площадку, усыпанную песком. У Люрбека
был озабоченный вид.
- Дорогой друг! - говорил Люрбек маркизу Д'Орильи. - Я уверен, что
военный суд сочтет правым этого проклятого Фанфана! Мы окажемся в очень
неприятном положении.
- Да не беспокойтесь вы, Люрбек! - отвечал лейтенант. - Двор, а,
значит, и суд будет беспощаден к Фанфану. Солдат, который поднимает руку на
своего офицера, заслуживает смерти!
- А вы не думаете, дорогой маркиз, что позиция свидетелей окажется для
нас неблагоприятной?
- Ну, давайте посмотрим, что это за свидетели. Балаганщики, театральные
актеры? Управляющий, почти слуга? Я заранее знаю мнение военных об этих
уличных фокусниках. Им совершенно не поверят и даже не станут слушать!
- Не скажите! - возразил Люрбек. - Господин Фавар - хороший оратор.
Разве мы с вами не поддавались очарованию его комедий? Придворные вполне
могут дать себя убедить красивыми фразами. Поверьте мне! Я считаю, что лучше
предупредить все это. Я в ближайшее время должен иметь важную беседу с
королем по поводу политики. Я воспользуюсь этим, чтобы обронить несколько
слов, которые будут стоить больше, чем длинные речи.
- О, так сделайте это! - одобрительно воскликнул офицер.
- Ну тогда до свидания! - ответил иностранец. - Я уезжаю в Версаль и
хочу уладить это дело как можно скорее.
Он удалился быстрым шагом, покинув приятеля, который погрузился в свои
размышления и мечты. Получилось так, что провал попытки похитить юную
актрису только еще больше разжег его страсть к Перетте, и усиление его
неутоленных и все разрастающихся желаний не только заглушило в нем последние
остатки раскаяния, но и внушило ему страшную ненависть к Фанфану, этому
солдату, который так не вовремя возник перед ним в качестве соперника и
преградил ему дорогу к вожделенной цели.
Поэтому он даже с какой-то злобной радостью, в своем неведении об узах
крови, связывающих его с Фанфаном, прилагал все усилия, чтобы положить под
топор голову его неузнанного брата-бастарда, по поводу которого он дал
клятву отцу в его предсмертные минуты восстановить справедливость.
Бедный Фанфан! Находясь один в своем мрачном узилище, он даже не
подозревал, что в этот момент две силы, одинаково мощные, борются за его