"Екатерина Великина. 50 & 1 история из жизни жены моего мужа " - читать интересную книгу автора

Явились втроем, в глазах - пожар, в лапках - блокнотик.
- Мы решили дорожки заасфальтировать.
- Что же, - спрашиваю, - вам, дамы, не спится?
- Дождик пойдет, тропки размоет, будете в грязи плавать, - пугают.
- Ну, раз такое дело, асфальтируйте, - отмахиваюсь от них я, в глубине
души радуясь, что на сей раз обошлось без сбора денег на марсианские
экспедиции.
Трио ставит три птички в блокнотик, жмет мне руку и сваливает.
Расчувствовавшись, мою пол в.подъезде и уезжаю на дачу.
Через пару дней возвращаюсь. Понимаю, что чувствами тут не поможешь: у
меня просто нет столько слез.
На расстоянии десяти метров от каждой протоптанной дорожки лежит
дорожка асфальтовая. Лежит, знаете ли, и скучает. А человечество ходит; по
протоптанным, что в принципе логично: их лет двадцать топтали и еще столько
же будут топтать. Нехитрая арифметика, и на выходе, вместо газона с шестью
тропинками, имеем нечто, напоминающее уменьшенную копию плато Наска. Только
вместо макаки с пипиской - жутчайшее переплетение двенадцати дорог, половина
из которых ведет хрен знает куда.
Кстати, у нашего дома теперь есть верная примета: тот, кто топает по
асфальту, - суть убийца крыс и гнусный общественник. Огорчившись оттого, что
публика не приняла нововведение, активисты начали шляться по дорожкам сами.
До сих пор не понимаю, как им в голову не пришла идейка залить асфальтом
оставшиеся клочки травы (той, что растет между двенадцатью дорогами). Чего
уж теперь мелочиться!

Но это все грустные случаи. А у меня в запасе имеется и один веселый.
Дача моя, если вы не знаете, расположена рядом с городом Ступино,
славящимся шоколадками, авиационными пропеллерами и потомками ссыльных (101
км от МКАД как-никак). Лет десять назад в городе Ступино делать было, по
правде говоря, нечего - так себе, серенько, тускленько, тополя торчат.
Приезжали мы туда исключительно за хавкой, в магазин, расположенный на
окраине. И вот лет десять мы туда катались, и все десять лет я спотыкалась о
какую-то железную фигню, вбитую в землю у входа и не видную из-за
разросшейся вокруг травы. И если первые лет пять я поджимала ногу и плакала,
то, став постарше и подковавшись в политактивности, стала поносить отцов
города до пятого колена включительно: дескать, пропеллеры ляпают, гады, а
чтобы благоустройством города заняться - на это им времени нет. Вякала я,
значит, вякала, и, должно быть, кому-то там икнулось.
Приезжаем в Ступино - город не узнать. Тополя те же, но подстрижены и
побелены, газоны облышены, так что инсектам холодно, все заборы, бордюры,
дома, скамейки, детские площадки и прочее выкрашены веселеньким. Короче, еду
по городу, в глазах рябит, а сердце ликует.
Подъезжаем к любимому магазину, выходим из машины, делаю шаг... и падаю
рожей в грязь. Отряхиваю рожу, продираю глаза и охреневаю. Фигня торчит в
том же самом месте, такая же вечная, как и была, но теперь не ржавая и
облезлая, а вовсе даже розовенькая и с лакировкой.
Вот ей-богу, вся вековая обида прошла: не удивлюсь, если бы после
пункта "Красить все" в разнарядке значилось "Удавиться по очереди" - они бы
и по сей день болтались на тополях. Покрашенных...