"Александр Великин. Санитар " - читать интересную книгу автора

удивился Стрижак, три дня не быв-ший на подстанции, у него выдался большой
перерыв. Хотя все правиль-но. Восточный царек. Маленький Сталин. И методы
соответствующие. Такому только дай власть! Жибоедов рассказывал, продолжал
Се-рый, Матюхин хвастал у себя в кабинете, что подстанция у него в кула-ке.
Что хочу, то и сделаю! Еще сделает! воскликнул Стрижак. И по-кажет вам
такое!... Почему только нам? удивился Серый. И сказал, что у Матюхина есть
все основания ненавидеть Стрижака, поскольку тот со своей бригадой
кардиореанимации, вносит в коллектив заразу непови-новения. Это было узкое
место на подстанции. Бригада кардиореанима-ции, старшим врачом которой был
Стрижак, гордость скорой, номи-нально Матюхину не подчинялась, только имела
на подстанции стоянку. Матюхину это давно не нравилось, и который год он
старался от реанима-торов с их спесью избавиться. А мы снимемся, в случае
чего, и уйдем на другую подстанцию! сказал Стрижак. Сползли на тему
усталости. Се-рый посетовал на нехватку фельдшеров, на то, что нет времени,
сил и же-лания самому приводить машину каждый раз в пристойный вид, бегать
за всеми этими наволочками, тряпками, прикручивать баллоны, выпра-шивать,
убирать. Кой черт! Надоело! Если бы ты меня слушался, ска-зал Стрйжак, давно
бы работал нормально, в чистой теплой машине и фельдшера бы у тебя были и
слушались с полужеста. Это тоже была старая тема. Стрижак ругал Серого за
нежелание работать привилегированно, на спецах. Стрижак видел за этим лень.
То, что Серый не может ничего путного сказать в свое оправдание, Стрижака
раздражало в крик. Неужели ты настолько ленив! орал он каждую встречу за
картошкой с луком. Что не можешь пройти эти дурацкие курсы! Пере-стань,
наконец, жевать тряпку! Напиши только заявление! Заскучаю я у вас, отвечал
всякий раз Серый. Тогда не плачь! Помолчали, гля-дя на остатки картошки в
сковороде, затянувшиеся пленкой сала. Сей-час комиссии замордуют, вздохнул
Серый. У Матюхина, между про-чим, самое меньшее по Москве среднее время
вызова. Ты это знаешь? спросил Стрижак. Знаю, ответил Серый, пятьдесят
восемь минут.Но лолковник теперь хочет пятьдесят пять! И выбьет! сказал
Стрижак. Загонит вас в вечный страх и выбьет! Ладно, хватит об этом, тошнит!
поморщился Серый. К отличнику здравоохранения представили, засмеялся
Стрижак. Сокол! А какой ханыга был! Какой был, такой остался, ответил Серый.
Только перестроенный. Взяток, гово-рят, теперь не берет и ханку на
подстанции не жрет... Не понимаю, как это перестроенный? Против натуры не
попрешь. А так, кривясь уголком рта, сказал Васек. Подонок был, подонком и
остался! А мы с тобой кто? машинально спросил Серый, вытягивая из стакана
остатки пива, и потянулся за ветчиной. Мы?... Мы, Антоша, затравленные и
гру-бые звери! А ты к тому же и глупый зверь, коли на спецах работать не
хочешь! Ты в следующий раз лук прожаривай получше, ответил Се-рый, а то
какая-то каша у тебя получилась! Лук пожарен прекрасно, фыркнул Васек, но ты
в этом ничего не понимаешь! Ну, конечно, ты же всегда прав! Да! Я всегда
прав! За чаем повздыхали, вспомнив выставку в Сокольниках, где была
сказочная американская аппаратура. Ругали врачебные журналы, потому что
совсем нет статей, нужных практикам. Стрижак сказал, что его статья об
аритмиях в редакции лежит полгода, и никакого движения. Серый рас-сказал,
что в приемнике Первой градской видел потрясающее инфаркт миокарда у женщины
двадцати двух лет. Стрижак оживился и, в свою оче-редь, рассказал о японском
дипломате с картиной заворота кишок, у ко-торого тоже оказался острый
инфаркт. Потом с работы вернулась Галка, жена Стрижака, ругала их, хотя на
столе стояли всего четыре пустых бу-тылки, три из-под пива и одна чекушка.