"Александр Великин. Санитар " - читать интересную книгу автора

ночью жильцы со-седнего кооперативного дома работников искусств. Зато в
Зинаидины сут-ки Матюхин может спать дома спокойно, бригады на вызов
вылетают, как стрелы. Все заметит Зинаида. О выпитой на линии бутылке пива и
говорить не приходится, тотчас унюхает, а унюхав, или сама заклюет до
полусмерти, или донесет наутро Матюхину, если сотрудник ей не по зубам.
Зинаида на этот раз резвилась в диспетчерской, увеселяемая кем-то из
молодых докторов, и смех ее был отрывист и гулок, как собачий лай из бочки.
В том, что Зинаиду тешат, не было ничего удивительного, с диспетчером
положено заигрывать, от него многое зависит, и с кем работать будешь, и
теплая ли попадется машина, и хороший вызов, например, дежурство на хоккее.
Насторожило Серого другое. Зинаида будто бы не замечала фланирующих по
коридору бездельников, а была ненатурально оживлена и готовно дружелюбна,
как в те дни, когда она пришла на под-станцию и завоевывала расположение. И
Серого встретила такой бурной радостью, что он понял здесь дело нечисто. А
после того, как Зинаида закричала:.Антон Сергеич, у меня для вас сюрприз!
Только вам даю, хорошенькую девочку и симпатичного мальчика! Серый понял,
что на Зинаиду снова жаловались за хамство и, похоже, будет разбирательство.
По-видимому, и Матюхину она становится в тягость. В шесть примете ночную
бригадку, Антон Сергеич, говорила Зинаида интимно. С кем работать хотите?
Серый ответил, что ему безразлично. Он-то помнил все. Не дай бог! подумал. С
тобой лучше не связываться! И на Староконюшенный позвоните! вдогонку Серому
крикнула Зинаида. Хорошенькая девочка оказалась Таней Семочкиной, недавно
пришедшей после училища, а симпатичный мальчик субординатором на практике,
Мишей, его Серый видел впервые. В Староконюшенном, в родительской квартире,
жила с дочкой Катей жена Серого, Лида. Она звонила на подстанцию редко и
никогда женой не представлялась, не желая, как догадывался Серый, попасть в
глупое положение. Этого Зинаида не знала, иначе бы не сказала: Ох, доктор,
доктор, не доведут вас поклонницы до добра!
Серый пошел во врачебную, размыщляя, что же могло случиться в
Староконюшенном. Лег в кресло, сполз пониже, вытянул, раскинул ноги. Глаза
прикрылись сами, как у куклы. Зинаида ворковала по трансляции, одну за
другой выкликала бригады. Серый остался во врачебной один. Пора заканчивать
эту бодягу с Лидой, думал он, и ее отпустить, чтобы не было на мой счет
никаких надежд, и самому освободиться. В последнюю их встречу, на масленицу,
когда в Староконюшенном жарили блины, она, подвыпив, сказала Серому: Хватит
дурью маяться! Не дети уже, дочка растет! Короче, или он возвращается, и они
живут, как люди. Или пусть катится! Нам приходящие отцы не нужны! Так и
сказала: Нам. Серый топтался, что-то канючил. У Лиды в голосе появилось
просящее. Мы хорошо заживем, Антоша! заговорила она торопливо. И Катьке
будет хорошо! И ему тоже. Хватит чужие углы снимать. В Староконюшенном места
всем хватит. И кабинет ему будет, если он надумает наконец диссертацию
писать. Серый знал, почему Лида решилась на этот разговор. В последний год
стали чаще видеться, и все праздники вместе, и с Катькой гуляли вместе,
истаяла та закованность, в какой приезжал раньше к Катьке, когда грозные
отзвуки прошлых ссор бродили в каждом уголке старой бельэтажной квартиры. И
была Лидина неприязнь, и ее родных. Потом заболел Лидии дедушка, за ним
как-то сразу ее отец, и Серый лечил обоих, делал уколы, заскакивал
обязательно на дежурствах, если не мог сам, гонял Стрижака, других ребят.
Тогда и потеплело в Ста-роконюшенном. И Катька потянулась к нему, видя
отношение матери, да-же стала им гордиться. Серый радовался, что Катька не