"Михаил Веллер. Легенда о родоначальнике" - читать интересную книгу автора

Михаил ВЕЛЛЕР

ЛЕГЕНДА О РОДОНАЧАЛЬНИКЕ ФАРЦОВКИ ФИМЕ БЛЯЙШИЦЕ




1. ИНТЕЛЛИГЕНТИК

В одна тысяча девятьсот пятьдесят третьем годе, как известно, Вождь
народов и племен решил устроить евреям поголовно землю обетованную на
Дальнем Востоке, и сорока лет ему для этой акции уж никак не требовалось.
И составлялись уже по домоуправлениям списки, и ушлые начальницы
паспортных столов уже намечали нужным людям будущие освободиться квартиры,
и сердобольные соседи в коммуналках делили втихаря еврейскую мебелишку,
которую те с собой уволочь не смогут, и громыхал по городу Питеру трамвай
с самодельным по красному боку лозунгом "Русский, бери хворостину, гони
жида в Палестину". И евреям, естественно, все это весьма действовало на
нервы и заставляло лишний раз задуматься о превратностях судьбы,
скоротечности земного бытия и смысле жизни.
В двадцать два года людям вообще свойственно задумываться о смысле
жизни Студент Кораблестроительного института, Ефим Бляйшиц писал диплом и
отстраненно, как не о себе, соображал, удастся ли ему вообще закончить
институт - может быть, заочно? - и как насчет работы кораблестроителя в
Приморье. Амур, Тихий океан... да ничего, жить можно. Жил он, кстати, на
Восьмой линии Васильевского острова, в комнатушке со старенькой мамой. Мам
а, как и полагается маме, в силу возраста, опыта и материнской любви,
смотрела на развертывающуюся перспективу более мрачно и безнадежно, чем
сын, и плакала в его отсутствие. Друг же друга они убеждали, что все к
лучшему, жить и вправду лучше среди своего народа и в Биробиджане, слава
Богу, никто их уже не сможет обижать по пятому пункту; а может, все и
обойдется.
Пребывать в этом обреченно-подвешенном состоянии было неуютно,
особенно если ты маленький, черненький, очкастенький и картавишь: и
паспорт не, нужно показывать, чтоб нарваться по морде. Фима нарвался тоже
раз вечером в метро, несколько крепких подвыпивших ребятишек споро
накидали ему по ушам, выдав характеристики проклятому еврейскому племени,
и, обгаженный с ног до головы и насквозь, на темном тротуаре подле урны он
подобрал окурок подлиннее и, не решаясь ни у кого попросить прикурить,
выглотал колючий дым ночью в сортире; кривая карусель в голове несла
проклятия и клятвы. Мама проснулась беззвучно, почувствовала запах табака
и ничего не сказала.
Будучи человеком действия, назавтра Фима совершил два поступка: купил
пачку папирос "Север", бывший "Норд", и пошел записываться в институтскую
секцию бокса.
- Куришь? - спросил тренер, перемалывая звуки стальными зубами.
- Нет, - ответил Фима. - Случайность.
- Сколько лет?
- Двадцать два.