"Веркор, Коронель. Квота, или Сторонники изобилия (Французские повести)" - читать интересную книгу автора

героя, кружились листки. Флоранс молча, чтобы еще больше не раздражить дядю,
нагнулась и принялась старательно их собирать. Она не сразу заметила, что
дядя с криком вышел из кабинета в приемную, где ждал Квота, и громко хлопнул
дверью. Тут она поняла, что произошло. Она резко выпрямилась и стояла,
прижав к груди, как веер, кучи папок. Что ей делать? Только смотреть на
закрытую дверь, за которой Квота - интересно, слышал ли он их разговор? -
попал сейчас в руки буйного сумасшедшего, как пророк Даниил в львиный ров.
- Боже мой, - прошептала она, - бедняга, его проглотят живьем...
В полном душевном смятении, неподвижно застывшую среди разбросанных по
полу папок и застал ее Каписта, войдя в кабинет минуту спустя. Он услышал
крики и, заподозрив, что причиной директорского гнева послужила его острота
насчет бигуди, явился чуть смущенный, с виноватым видом узнать, что такое
происходит.
- Конечно, все это из-за вас, - заявила Флоранс. - А через минуту на
вашей совести будет еще и убийство.
Она прислушалась. Каписта последовал ее примеру, но ничего не услышал.
Убийство! Что она хочет этим сказать?
- Я знаю, я вел себя как последний мерзавец, но из этого еще не
следует...
- В том состоянии, в которое вы привели дядю, - прервала Каписту
Флоранс, - он вполне способен выкинуть его в окно.
- Кого это "его"? - в недоумении спросил Каписта.
- Вы не знаете. Посетителя.
Каписта облегченно вздохнул. Значит, все в порядке. Патрон изольет всю
ярость на другого и, когда они встретятся, уже сменит гнев на милость. Но
Флоранс по-прежнему не спускала с него мрачного взгляда.
- Я очень сожалею, - сказал он, чтобы умиротворить ее. - Искренне
сожалею. Конечно, я перешел границы. Но поставьте себя на мое место: я из
кожи вон лезу, лишь бы продлить существование этой паршивой лавочки, а
вместо благодарности одни упреки...
Флоранс подняла руку, прося его замолчать. Из кабинета дяди, несмотря
на две обитых двери и приемную, доносились возбужденные, нетерпеливые
голоса, и, так как слов разобрать было нельзя, становилось еще страшнее.
- Ясно, при таком отношении руки опускаются, - продолжав Каписта, не
обращая внимания на гул голосов. - К чему все наши усилия? В этой проклятой
стране уже сейчас холодильников больше, чем жителей...
- Помолчите, - попросила Флоранс.
- ...И рано или поздно все равно придется прекратить их выпуск. Так
почему же не сделать этого сразу? Зачем упорствовать?
- Да замолчите же вы наконец!
А там, в кабинете Бретта, голоса становились все громче. Теперь ясно
слышался крик патрона, словно он хотел заставить замолчать своего
противника. И вдруг, перекрывая голоса, раздались какие-то странные звуки:
не то застрочил пулемет, не то заработала камнедробилка. Но скорее всего,
это был грохот посуды, которую опрокинули на пол вместе со столом.
- Так и есть! - воскликнула Флоранс. - Так я и знала. Дядя делает из
него котлету! О Каписта, умоляю вас, будьте миленьким, пойдите туда, я не
смею.
Но Каписта не спешил выполнить эту просьбу, этот грохот его не
тревожил. А ведь дело и впрямь могло кончиться дракой.