"Веркор, Коронель. Квота, или Сторонники изобилия (Французские повести)" - читать интересную книгу автора

иногда полторы тысячи зевак, которые каждый день слоняются перед нашими
витринами, окидывая их ленивым взглядом, в котором не прочтешь ничего, кроме
решения НЕ покупать, по крайней мере не покупать, пока все обстоятельно не
будет взвешено вместе с женой, все "за" и "против", подсчитаны сбережения,
получены советы от друзей и знакомых, и считаете, что даже самые лучшие из
потенциальных покупателей все равно колеблются, не зная, какую марку
холодильника выбрать из десяти - двенадцати примерно одинаковых по
качеству, не говоря уже о том, что большинство любопытных проходят мимо
наших витрин совершенно случайно, не известно почему останавливаются и
оглядывают наши модели скорее критическим, чем заинтересованным, оком,
иногда даже с единственной целью убедиться, что их холодильник намного лучше
наших, - так вот, вы считаете, что всех этих людей, всех этих зевак,
которых ничем не соблазнишь, этих перелетных птиц, что пугливее ласточек, мы
можем удержать, завлечь в магазин, убедить и продать каждому из них -
причем сразу же - один из наших агрегатов?
Бретт залпом выложил все эти соображения и остановился, чтобы перевести
дух. Квота ни на секунду не спускал с него глаз. Он улыбнулся и, пряча
платок в карман, сказал:
- Именно так, дорогой директор.
- Всем? - переспросил Бретт, еще не отдышавшись. - Всем, без
исключения? Не упустив ни одного?
- Разве у свиньи, которую привели на чикагскую бойню, есть хоть один
шанс выбраться оттуда живой и невредимой? - спокойно спросил Квота.
Этот образ показался Бретту столь убедительным, что он уже сдался.
- Дорогой мой Квота, - сказал он, пытаясь скрыть охвативший его
восторг, - но как, находясь в несколько необычной обстановке... будучи
преподавателем без учеников колледжа Камлупи, вы сумели постичь проблемы,
которые неизбежно стоят перед любой крупной торговой фирмой?
- А я и не постиг, - кратко, словно уронил камешек в воду, ответил
Квота. - Совсем не постиг.
Он улыбался. Каписта, не удержавшись, с удовлетворением потер руки и
пробормотал:
- Ага, то-то и оно.
Флоранс нахмурилась, а Бретт побледнел. Он даже почувствовал слабость в
ногах и сел.
- А какое, черт побери, это имеет значение? - спросил Квота, глядя на
него с усмешкой. - Вы, дорогой Бретт, превосходный директор. В этом никто
не сомневается. Но чем практически вы руководите? Легионом продавцов,
взводом машинисток, батальоном кладовщиков, ротой счетоводов и армией
финансовых затруднений и конфликтов с налоговыми инспекторами. И вы
справляетесь со своими обязанностями наилучшим образом, это все признают, и
в первую очередь я. У меня и в мыслях не было вмешиваться в ваши дела, тем
более что лично меня бигуди никогда особенно не интересовали. Но это,
дорогой друг, лишь одна часть уравнения.
Квота подошел к окну.
- Вторая же его часть находится вне этих стен. Она там, внизу, на
улице, в автобусе, в театрах, в кино, у себя дома, сидит и читает книгу или
газеты. Она независима, непокорна и гордится своим правом свободного выбора.
Она, как вы правильно отметили, глядит на ваши витрины и рекламы скорее
критическим оком, чем любопытным. Так вот, этой частью уравнения, от которой