"Олег Верещагин. Будьте бдительны! Сборник рассказов" - читать интересную книгу автора

смысла - теперь он мог только драться, как простой боец. Бросившись к окну,
он выхватил из кармана отшлифованную металлическую пластинку, поймал
солнечный луч, пустил в ход ладонь, закрывая-открывая импровизированный
гелиограф в сторону гостиницы:
Пшеки на нижнем этаже. Их поддерживают три "паладина", столько же
"брэдли", до взвода морпехов США. Держу верхние этажи.
Напряженно вглядываясь, он увидел ответ буквально через пару секунд:
Не дайте подойти бронетехнике. Отрежьте ее от пехоты, заставьте
остановиться. Пехоту заманивайте на первый этаж всю.
- Мать! - повторил Басаргин. И заорал, перекрывая рев и грохот: -
Гранатометчики, ко мне!
Предвидя что-то такое, он держал гранатометчиков с "громами" в резерве.
По штату в сотне была дюжина РПГ и до черта одноразовых "мух". Но оставалось
всего четыре расчета, поэтому Басаргин заранее раздал по две "мухи" пятерым
лучшим стрелкам.
Собрав отряд вокруг себя, подсотник, сидя под стеной, ткнул в пол:
- Слышите?! Поляки внизу! Прорвемся через черный ход и подожжем броню,
иначе они под ее крышей похоронят всю оборону! Всем все ясно? - он обвел
лица бойцов взглядом. - За мной! За Русь, мужики!
Это не было просто словами или голым лозунгом. Не сейчас и не здесь...
...Они вбежали в глухой коридор как раз когда двое здоровенных капралов
с белыми орлами на рукавах приканчивали выстрелами в упор последнего из
двоих прикрывавших это направление дружинников. В два окна лезли еще
жолнеры. Басаргин заорал: "Твою так, бей их!" - выстрелил из гранатомета,
уныло взвизгнула картечь, один из капралов охнул, осел. Тяжело чокая о
бетон, полетели ручные гранаты, взрываясь оранжевыми вспышками. Вскочивший
на подоконник гранатометчик-дружинник мешком упал наружу, следом тоже
полетели гранаты. Оглушенный, озверевший, подсотник выскочил наружу, упал
прямо на корчащегося поляка, изуродованного гранатным взрывом, не удержался
на ногах, получил удар прикладом в голову, от которого закрылся рукой -
локоть хрустнул, жолнер замахнулся снова... Басаргин пнул его (ххэк) ногой в
пах, закрытый бронефартуком, поляк зарычал, сгибаясь, и соскочивший следом
Жорка Малышкин несколько раз ткнул его сверху в шею, за воротник,
штык-ножом. Плюясь кровью, жолнер обернулся, навалился на гранатометчика,
свалил. Двое поляков убегали по развалинам куда-то в сторону, один отбивался
автоматом от дружинников. Генька-цыган, сидя на груди лежащего офицера,
рубил его по лицу и по рукам, которыми он заслонялся, саперкой - летели
брызги. Двое дружинников, закинув гранатометы за спину, стреляли в бегущих
очередями, но промахивались, и те так и канули куда-то в развалины.
- Все?! - прохрипел Басаргин, поднимаясь - рука не слушалась. -
Сколько?!
Убит был только один - Макс Сиварев, тот, который не вовремя вскочил на
подоконник. Убитых поляков считать было некогда, своих раненых - тоже; все
держались на ногах.
- За мной! - подсотник сам не понимал, почему из горла лезет один хрип,
что случилось с голосом. - Ползком, вперед!..
..."Паладины" не спешили приближаться. Раскачиваясь на гусеницах, они
расстреливали гостиницу, стреляя мимо школы. Острые хоботки скорострелок
"брэдли" тоже дергались очередями.
Басаргин знал по опыту, что артиллерийский обстрел не так страшен, как