"Олег Верещагин. Я иду искать... Книга вторая: За други своя!" - читать интересную книгу автора

с Земли, но тут еще не очень ясно - похоже, переселение имело место
несколько раз. Какие тут звезды - они пушистые и похожи на котят. Хочется
погладить...
- Похоже, я заболел. Пальцы кажутся невероятно толстыми, все тело будто
обложено льдом, а голова горит. Плохо вижу, что пишу - страница, то
приближается к самым глазам, то становится не больше спичечного коробка. Не
знаю, что со мной. Страшно хочется прилечь, чудятся голоса родных. Мы
напрасно углубились в это болото. Жаль товарищей. Но, может быть, еще
кто-нибудь выберется?! Я буду ждать. А сейчас - прилечь, хотя бы ненадолго.
Приду в себя - допишу...
...Олег вздохнул и отодвинул дневник. Не было никаких сомнений, что
гусар не пришел в себя и уже ничего не дописал. Неизвестная болезнь - судя
по описанию, похожая на малярию - убила его. Странно - Олег жалел
Кологривова куда больше, чем убитых, лежащих в соседней комнате. Если бы
можно было взять дневник с собой! Олег с сомнением посмотрел на тетрадь.
Тяжелая и не маленькая. Нет, придется оставить, как ни скверно...
К счастью, он не успел задуматься, что и ему может вот так же не
повезти, как не повезло гусарскому офицеру - не успел, потому что снаружи, у
крыльца, хорошо знакомый голос приглушенно воскликнул:
- О, то оно?
- Живой ногой идем, - поторопил второй голос, - я поверху мокрый до
пят, а понизу - так по уши.
Улыбаясь, Олег повернулся к двери, и, когда она открылась, а Морок
полез в нее, стряхивая воду с волос, вкрадчиво спросил:
- Холод, младших, значит, вперед пропускаем?

* * *

Богдан так и не проснулся, хотя Морок, закутавшись в плащ, повалился на
ту же лавку головой к его голове, даже не поев. Холод предложил ложиться и
Олегу, но тот пожелал раньше услышать, каким ветром занесло сюда остальные
пятьдесят процентов группы, а заодно рассказать и о своих приключениях.
Холод слушал и ел, покачивая головой и отпуская маловразумительные
короткие замечания-междометия.
- Ты рассказывать собираешься - или так и будешь жрать?! - рассердился
наконец Олег. Холод огорченно посмотрел на только что вскрытую консервную
банку и кивнул:
- Так слушай... Сажень на сотню мы прошли и о болото уперлись. Обратом
повернули, туманище пополз, ну мы и встали. Кричать думали, да Морок скажи:
"А будь кто рядом - дозовемся, да кого?" Пождали еще. От того ожидания гляди
уши опухнут! Я-то: "Пойдем?" А он мнется: "Страшно." "Да не в болотину, -
говорю, - кромкой к нашим пойдем." Пошли. Шли, шли - вас и след простыл.
Братушка мой расскулился, как щен: "Да и где они?! Да и утянули их в
болотину, верным-верное! Да и идти-то нам куда?" Я-то: "Не скуль." Он
молчком пошел, да время спустя говорит: "Этим местом избушка должна быть,
одно Гоймир про нее поминал. Искать станем - Богдан про ту избушку
припомнить мог..."
- Хрен он вспомнил, - мрачно ответил Олег. - Он сам... а! - Олег махнул
рукой: - Так, а потом?
- Я-то про ту избушку и краем не слыхал - да что делать? Идем. Мыслю,