"Феликс Ветров. Старая проза (1969-1991 гг.) " - читать интересную книгу авторабуро-зеленый краб. Он шевелит лапками, упрямо карабкается вверх и сползает с
тяжелым всплеском назад, в воду. И снова начинает взбираться по гладкой мокрой эмали. Наташа изумленно смотрит на него. Это ей. Краб. Он вез ей краба с Тихого океана. - Хорош бродяга, а? - говорит Гузик и крепко прижимает ее к себе. - Двести первый пассажир. Между прочим, он тоже решил жениться. 1971 Этот второй в жизни опубликованный рассказ был напечатан в журнале "Смена" осенью 1972 года. Сигма-Эф. Повесть Автор счел необходимым восстановить здесь в первоначальном виде некоторые места - добавления и изъятия, произведенные только из лучших побуждений в редакции журнала перед публикацией. Так, например, уже после тиража, из напечатанного текста, автор с удивлением узнал, что его главный герой был, оказывается, коммунистом. В данном тексте я его вернул в изначально беспартийное состояние. Кроме того выяснилось, что герой литературного произведения (а уж тем более - инженер-физик) в массовом молодежном советском журнале никак не может носить предосудительную фамилию "Коган". Здесь ему возвращается Случилось так, что Бориса Леонидовича Пастернака угораздило приписать собственные (и опрометчиво цитируемые в повести) стихи своему любимому герою доктору Живаго Ю.А. и даже включить их в одноименный запрещенный "антисоветский" роман. На всякий случай, дабы избежать превратных толкований, перед засылкой в типографию их решили убрать. В остальном при публикации текст не претерпел никаких мало-мальски существенных изменений. Вообще у этой вещи оказалась довольно любопытная история, со своим занятным, а подчас и драматичным сюжетом, она принесла мне много радостей и много горестей, о чем я надеюсь в недалеком будущем рассказать. Посвящаю профессору Михаилу Михайловичу КРАСНОВУ Он, отдавший всю жизнь армии, привыкший к ее четким, строгим законам отношений и поступков, не мог одобрять этих шалопаистых мальчиков, очкастых девочек в брючках, куривших в коридорах, провожавших его насмешливыми взглядами. Они без конца нарушали порядок, толпились и все говорили, говорили, вроде бы по-русски, а как прислушаешься - черт-те знает по-какому, и Митрофанов не был уверен, что они в рабочее время говорят, о чем надо, ну, об опытах там своих, об... экспериментах. Он шкурой чувствовал, что все это та-ак... проволочка времени от зарплаты к зарплате. Потому и ходил всегда по институту мрачный и недоверчивый и, если мечтал, так о том, чтоб их институт перевели в особую спецкатегорию. Тогда бы... данной ему властью... Он знал свое дело: энергоснабжение, водо-пароцентраль, газовую магистраль, вентиляцию, бойлерную, где хранились сотни баллонов, сосудов |
|
|