"Феликс Ветров. Старая проза (1969-1991 гг.) " - читать интересную книгу автора

буро-зеленый краб. Он шевелит лапками, упрямо карабкается вверх и сползает с
тяжелым всплеском назад, в воду. И снова начинает взбираться по гладкой
мокрой эмали. Наташа изумленно смотрит на него. Это ей. Краб.
Он вез ей краба с Тихого океана.
- Хорош бродяга, а? - говорит Гузик и крепко прижимает ее к себе. -
Двести первый пассажир. Между прочим, он тоже решил жениться.


1971

Этот второй в жизни опубликованный рассказ был напечатан в журнале
"Смена" осенью 1972 года.


Сигма-Эф. Повесть

Автор счел необходимым восстановить здесь в первоначальном виде
некоторые места - добавления и изъятия, произведенные только из лучших
побуждений в редакции журнала перед публикацией.
Так, например, уже после тиража, из напечатанного текста, автор с
удивлением узнал, что его главный герой был, оказывается, коммунистом. В
данном тексте я его вернул в изначально беспартийное состояние.
Кроме того выяснилось, что герой литературного произведения (а уж тем
более - инженер-физик) в массовом молодежном советском журнале никак не
может носить предосудительную фамилию "Коган". Здесь ему возвращается
вымаранная фамилия.
Случилось так, что Бориса Леонидовича Пастернака угораздило приписать
собственные (и опрометчиво цитируемые в повести) стихи своему любимому герою
доктору Живаго Ю.А. и даже включить их в одноименный запрещенный
"антисоветский" роман. На всякий случай, дабы избежать превратных
толкований, перед засылкой в типографию их решили убрать.
В остальном при публикации текст не претерпел никаких мало-мальски
существенных изменений.
Вообще у этой вещи оказалась довольно любопытная история, со своим
занятным, а подчас и драматичным сюжетом, она принесла мне много радостей и
много горестей, о чем я надеюсь в недалеком будущем рассказать.

Посвящаю профессору Михаилу Михайловичу КРАСНОВУ
Он, отдавший всю жизнь армии, привыкший к ее четким, строгим законам
отношений и поступков, не мог одобрять этих шалопаистых мальчиков, очкастых
девочек в брючках, куривших в коридорах, провожавших его насмешливыми
взглядами. Они без конца нарушали порядок, толпились и все говорили,
говорили, вроде бы по-русски, а как прислушаешься - черт-те знает по-какому,
и Митрофанов не был уверен, что они в рабочее время говорят, о чем надо, ну,
об опытах там своих, об... экспериментах. Он шкурой чувствовал, что все это
та-ак... проволочка времени от зарплаты к зарплате. Потому и ходил всегда по
институту мрачный и недоверчивый и, если мечтал, так о том, чтоб их институт
перевели в особую спецкатегорию. Тогда бы... данной ему властью...
Он знал свое дело: энергоснабжение, водо-пароцентраль, газовую
магистраль, вентиляцию, бойлерную, где хранились сотни баллонов, сосудов