"Павел Вежинов. Белый ящер" - читать интересную книгу автора

если ни родовых болей, ни потуг она не чувствовала, а в последние дни как
будто бы и шевеления не замечалось. Только тогда врачи забрали Корнелию в
родильный дом и заявили Алекси, что если в течение двух дней ребенок
добровольно не покинет материнского тела, они извлекут его с помощью
кесарева сечения. Несмотря на весь свой страх и тревогу. Алекси сразу же
согласился. Узнав об этом, Корнелия тихо сказала:
- А может, ему и не нужно рождаться, Алекси? Раз он не хочет...
- Меня не интересует, что он хочет!.. Главное, нужно избавить тебя от
этого чудовища!



3

Так оно и получилось. Сделали кесарево сечение, извлекли Несси из
материнского чрева. Когда хирург наконец взял его в руки, все, кто был в
операционной, прямо-таки остолбенели. Ребенок никак не походил на
новорожденного, это был вполне сформировавшийся и подросший мальчуган,
который, казалось, вот-вот встанет на ножки и пойдет. Хирург крепко
шлепнул его, чтобы пробудить дыхательный рефлекс. Несси, вероятно, счел
этот поступок по меньшей мере невежливым, потому что повернул голову и
удивленно взглянул на врача поразительно осмысленным взглядом. Грубым и
несимпатичным показалось Несси это опрокинутое вниз лицо. Он попытался
обругать врача, но, к его великому удивлению, из горла у него вырвался
звук, который, пожалуй, больше всего напоминал крик павиана. Однако врача
это вполне устроило.
- Готово! - довольно хмыкнул он. - Взвесьте его!
Пока сестра взвешивала новорожденного, остальные столпились вокруг, все
еще не в силах оправиться от изумления.
- Восемь килограммов двести граммов! - потрясенно сообщила сестра.
Несси лежал на спине в холодной выгнутой чашке весов и не мог
отделаться от чувства, что все это он уже когда-то видел. Не людей,
конечно, - о людях он знал. Затаив дыхание, Несси разглядывал их белые
халаты, вернее, пятна крови на них - яркий, насыщенный, вкусный цвет
воспринимался, казалось, прямо желудком. И вдруг он понял, что голоден,
по-настоящему, по-человечески голоден, голоден ртом, а не жалкой
пуповиной, столько месяцев обвивавшей его тело. Но и тут вместо
членораздельной фразы из его горла вновь вырвался визгливый лай.
- Да он вроде бы говорит с нами! - засмеялся один из ассистентов.
Крупно и тяжело ступая, подошел хирург. Его хмурое недоумевающее лицо
стало еще мрачнее.
- Это не человек! - пробормотал он. - Это что-то невероятное!
- Да будет вам, чудесный ребенок! - обиженно воскликнула сестра.
И она была права, разумеется. Ни в этом, да и ни в каком другом
родильном доме никогда еще не появлялся на свет такой красивый младенец,
то есть, вернее, такой красивый мальчик. Потому что, как известно,
новорожденные младенцы - фиолетово-красные, сморщенные, словно печеные
яблоки, с кривыми несоразмерными конечностями и белесыми, заплесневевшими
в сырости материнской утробы пальчиками. А у Несси была молочно-белая
кожа, стройное тельце, ясный взгляд больших голубых глаз, лоб мудреца. Но