"Павел Вежинов. Весы" - читать интересную книгу автора

Да, сестра правильно сделала, что предупредила меня, чем дальше, тем
яснее я это понимал. Но тогда только спросил:
- А ты не преувеличиваешь?
- Ничуть! - резко ответила она. - Давай лучше я расскажу тебе историю
Сивки до конца.
Марта помолчала, будто собиралась с силами, вздохнула и начала:
- Сивка жила у нас дольше всех, но ты подрос и стал забывать о ней,
когда вспомнишь, а когда и нет. Мне было ужасно жалко бедную Сивку. Я
старалась занять твое место - с большим усердием, но с гораздо меньшим
успехом. Она не привязалась ко мне так, как была привязана к тебе! А может
быть, просто уже была стара. И как водится в деревне с незапамятных времен,
настал день, когда к нам явился бай Кочо и повел ее со двора. Все ушли в
дом, одна я осталась. Знал бы ты, как отчаянно Сивка выкатила глаза, как
страшно замычала, будто уже легла под нож. Она дергалась, просила, умоляла
нас спасти ее от этого кровопийцы, оставить во дворе - ее дворе, не нашем.
Если бы ты знал, как я ненавидела тогда и мать, и отца, и даже тебя, хотя
тебя и дома-то не было, ты укатил в Тырново на какие-то приемные экзамены в
гимназию... Я все смотрела, как этот зверь тащит ее за собой, а она
упирается, трясет головой и мычит, мычит, мычит, прямо сердце кровью
обливается.
Марта нервно встала, прошла по комнате, потом остановилась передо мной
и резко спросила:
- Откуда она знала? Я тебя спрашиваю, откуда она знала, что бай Кочо -
мясник и что он ведет ее на убой?
Двадцать лет вожусь со скотиной - и до сих пор не могу ответить на этот
вопрос, и никогда не отвечу. Да я уже и не спрашиваю себя ни о чем,
огрубела, как и все. И как тут не огрубеть, когда того требует и жизнь, и
профессия.
Я слушал ее в ужасе, не в силах сдвинуться с места. Но после этой
внезапной вспышки она как будто успокоилась и продолжала почти равнодушно, -
конечно, равнодушие было напускным; кажется, она устыдилась своего волнения.
- Вот тебе вопрос, которого мы, люди, не желаем себе задать. Чем они
богаче нас, они, животные? Откуда Сивка знала, что ее ждет? Скажешь: ее
мать, бабка, прабабка... Да это же не ответ! Гены - генами, но ни одна
корова не вернулась назад с живодерни, чтобы рассказать своим потомкам, как
ее резали да чем резали...
Я в оцепенении молчал, но Марта даже не смотрела на меня, - так она
была увлечена воспоминаниями.
- Через два дня я увидела ее на крюке. Она висела белая, как снег,
чистая, выпотрошенная. И без головы, несчастная, милая Сивка, голову,
наверное, отдали цыганам. Я вся посинела и вернулась домой как больная, ни
слова не посмела сказать о том, что видела... Мы с тобой слишком
чувствительные оба, а может, и ненормальные малость.
Это были последние сильные слова, которые я от нее услышал. Потом
разговор медленно угас. Я слушал вполуха, внимание мое привлекло окно,
смотревшее во двор. Оно становилось все синее и синее, но никак не могло
потемнеть. Я решил, что здесь какой-то обман зрения, но когда мы, наконец,
вышли на крыльцо, вздрогнул от неожиданности. Ночь была действительно синяя,
как чернила; я еще не знал, что только в нашей долине иногда бывают такие
синие ночи. Мы медленно спустились по гнущимся деревянным ступеням, и только