"Павел Вежинов. Весы" - читать интересную книгу авторамамина фотография. Как ни глупо это звучит, мне показалось, что сейчас она
куда красивее, чем прежде. Это лицо, такое ясное и нежное, такое чистое и ничем не замутненное, - неужели все это только от возраста? В голове у меня как заноза засело слово, оброненное Мартой. Одинока. Неужели она действительно была одинокой? Неужели это было возможно, - здесь, в угасавшем селе, во времена простых и естественных человеческих отношений? Что ж, может быть. Разве знаешь, чего можно ждать от сельского учителя в русской косоворотке, И от обыкновенной женщины в полугородском - полудеревенском платье... Часам к двенадцати я пошел вниз, не дожидаясь приглашения. Мама хлопотала у плиты. Увидев меня, она благодарно улыбнулась. Не знаю почему, но я решил, что в любом случае буду на ее стороне. Хотя, судя по всему, похож я на отца, особенно внешне. - Мама, я хорошо учился? - Как тебе сказать, сынок. Твой отец всем ставил четверки. Чтобы не гордились и не отчаивались. Так что в гимназию тебе пришлось держать приемные экзамены. Говорят, что ты там был одним из лучших и должен был получить золотые часы. Но ты ничего не получил, награждение отменили... за твои идеи. Ну да, естественно. Я уже кое-что слышал об этой стороне своего прошлого и от Лидии, и от Марты. - А отец? - Что отец? - Какие у него были убеждения? Лицо ее слегка потемнело. - Даже не знаю, как тебе сказать... Он ни с кем здесь не делился... человек. И очень скрытный. В бога не верил, а верил в небесный свет. Ты, сынок, видел небесный свет? - спросила она с какой-то затаенной надеждой. - Нет, мама. Но небесный свет есть. То есть, должен быть. - Ну, вот он такой и был, сам не знал, во что верит, во что не верит. Читал много, и разное. Знал и русский язык, и немецкий, - кажется, самоучкой выучил. Но когда началась большая война, сложил все книги в свой сундук и куда-то отнес. Куда - и сейчас не знаю. Так книги и пропали. Мне не жалко, зачем мне книги, а тебе могли бы пригодиться. На обед мама подала лапшу, настоящую домашнюю лапшу, которую она приготовила собственными руками. Мне страшно понравилось, я не ел, а просто лопал. Мама наблюдала за мной с умилением, будто это не я, а она сама ела с таким аппетитом. - Мама, я видел в комнате чудесную шашку. Чья это? - Да чья же, твоего деда. Это ему личный подарок от великого князя Александра Александровича. Во время русско-турецкой войны дед Вельо служил у него переводчиком. Великий князь очень любил пить с ним чай и мог разговаривать с дедом часами. Мама говорила о деде с каким-то благоговением, хотя никогда его не видела. Ей внушал безмерное уважение тот факт, что он был владыкой; благодаря ему ей казалось, что и сама она принадлежит к большому и знатному роду. Но почему они не встречались? Я решил спросить ее, хотя знал, ей это будет неприятно. Так и получилось. Она помрачнела и сказала: - Твой дед жил в Софии. А до Софии в то время было далеко, не то, что теперь. |
|
|