"Павел Вежинов. Весы" - читать интересную книгу автора

Лидия в каком-то затрапезном халате тащила по полу свой пылесос.
- Лидия, а как горлицы?
Она смотрела на меня в недоумении.
- Наши горлицы? У них вывелись птенцы?
- Не знаю, - смущенно ответила она.
Она не знает! Чем эта женщина целый день занимается, чем интересуется?
Я быстро пересек холл и подошел к окну. Сердце мое болезненно сжалось - в
гнезде было пусто. Ни яиц, ни птенцов.
- А грозы не было в эти дни? - спросил я. Она все с тем же недоумением
смотрела на меня.
- Какой грозы?
- Обыкновенной, с дождем, с ветром?
- Нет. Погода все время стояла ясная.
Я снова посмотрел в гнездо - пусто! Господи, что стало с этими
существами, наверное, они выпали из гнезда! Нет, если бы птенцы падали из
гнезд, как осенние листья с деревьев, то все птицы давно повывелись бы. Я в
отчаянии стоял у окна, обшаривая глазами дерево, и вдруг заметил своих
горлиц. Они сидели высоко, под самой верхушкой, прижавшись друг к другу, и
дремали в тепле летнего утра. Я так обрадовался, будто нашел потерявшихся
младших братиков. Или нет, постой! Это, кажется, не мои. Эти помельче и как
будто почище, поновее. А может быть, это птенцы? Эта мысль показалась мне
абсурдной. Как могут маленькие яички за неделю превратиться в больших, почти
взрослых птиц!
А вот и могут. В этом я убедился через две - три минуты. Прилетела еще
одна горлица и села рядом с двумя первыми. Началась настоящая суматоха,
сплошной переполох. Птенцы запищали, замахали крыльями, чуть не залезли на
спину матери, а может, отцу, откуда мне знать! Тогда взрослая горлинка
выбрала одного из них, сунула свой клюв в клюв малыша и начала кормить его
всем тем, что сумела собрать за утро в этом городе ничтожеств и скупцов.
Птица отдавала птенцу собственную еду - щедро, от всего сердца! - не думая о
себе. Я, разинув рот, смотрел на это малое чудо природы. А почему малое, -
может быть, большое! Самое главное! Сотворение мира, природы - и всего за
какую-нибудь библейскую неделю! Должен сказать, что и до сих пор не понимаю,
как оно могло произойти за такое короткое время.
Но нельзя же целый день стоять у окна и глазеть на птиц. Это занятие не
годится для такого человека, как я, по словам доктора Топалова. Надо искать
что-то такое, что потрясло бы мою душу и раскололо ее до дна. Я позавтракал
и пошел в кабинет. Посидел с пустой головой перед пустым рабочим столом. И в
душе у меня было пусто и безжизненно. Что это сегодня со мной? Почему я
проснулся в таком настроении? Почему не нахожу в себе ничего, за что можно
было бы зацепиться? Я, кажется, упоминал, что раньше вообще не знал, что
такое скука. Что такое пустота, праздность, безделье. Самого существования
мне было вполне достаточно, чтобы осмыслить себя. Что же делать, взяться за
книгу? Дочитать "Анну Каренину"? Нет, одна мысль об этом была мне противна.
Я сидел с пустой головой над огромным пустым столом, и внезапно передо
мной возникла истина. Сама истина - голая, абсолютная. Я в самом деле стал
другим человеком. Я изменился. В чем же состоит перемена? В том, что я
познал себя? По крайней мере, такого, каким меня видят другие со стороны?
Нет, вряд ли! Это действительно новое явление, но я его еще не
прочувствовал. С большой силой я почувствовал другое - свою работу. Ту