"Анастасия Вихоцкая. Сборник фантастических рассказов " - читать интересную книгу автора

Зачем природе красота, если она не может ее осознать и выразить?

Клим безумно завидовал всем ныне живущим поэтам. Не умершим, которые
уже свое сделали и ничего нового добавить не могли. Их он почитал, а
завидовал своим современникам. Не белой завистью, но и не черной. Желтой,
зеленой, красной, небесно-голубой и льдисто-бирюзовой, но не угрюмой
черно-белой.

Если бы был проведен спектральный анализ его зависти, то даже Ван Гог
сошел бы с ума. Окончательно.

Так, безнадежно отмахиваясь от столь навязчивых мыслей, он дошел домой.
Квартира пуста, родители на работе. Сумка с конспектами повисла на стуле,
стоящем у его письменного стола. Этот предмет интерьера был аккуратно убран,
а его полированная столешница любовно натерта байковой тряпочкой со
специальной жидкостью.

Ах, как прекрасно было бы сесть за этот стол, достать идеально чистый
лист бумаги, перьевую чернильную ручку, и летящим почерком наносить
бессмертные слова, выстроенные в точном порядке вдохновения...

Только где ж его взять - вдохновение?

Не приходит, не навещает. И не подозревает о существовании такого
субъекта приятной наружности по имени Клим...

Клим заглянул в зеркало, машинально поправляя рукой волосы. Ну вот, он
даже внешне не похож на поэтический образ стихотворца. Ни романтической
бледности, ни взлохмаченных кудрей, ни безумного взора... Разочарование
одно. Здоровый румянец и аккуратная стрижка. Может, хоть бороду отпустить?
Если бы только небритость была прямо пропорциональна поэтическому дару...
Зеркало тихонько похихикало, но внешним невозмутимым видом не показало, что
посмеивается над своим хозяином. Тоже ведь своя субординация. Клим оторвался
от зеркала и глянул в окно с высоты своего тринадцатого этажа.

На карнизе чирикали высотные воробьи, справедливо полагая, что здесь их
никакие кошки не достанут.

Жить бы, также легко, как птицы, и так же парить... над обыденностью...
Парить - творить. Хорошая рифма, но ему она ни к чему. Некуда приспособить.

Когда его посетила любовь, он воспрял, окрыленный новой надеждой.

Надеждой на то, что его душа, окрыленная сим неземным чувством,
воспарит к вершине Парнаса.

А душа...

И впрямь окрыленная, она тщетно билась в груди, стремясь расправить