"Анастасия Вихоцкая. Сборник фантастических рассказов " - читать интересную книгу автора

крылья, но продолжала быть надежно запертой в ловушке тела.

Как ее звали? Неважно.

Для любви все едино, что Лаура, что Агриппина - любимое имя покажется
самым поэтичным на свете. Но стихи дано сочинять не всем.

Он был бесплоден творчески, бездарен, нищ духом, чтобы творить.

Даже в пустыне растут какие-то колючки, а по ночам даже шныряют
некоторые животные. Даже в Арктике и Антарктике льды не живут в одиночестве,
а озаряясь полярными сияниями, лелеют где пингвинов, где белых медведей...
Счастливые. Способные породить живое и живучее. А у него?

Внутри нет ни уюта, ни гармонии. Нет организованного пространства, а
лишь хаотическое нагромождение обломков внутренних рецепторов, которые не
способны воспринять красоту и, преобразив, произвести свой вариант
усвоенного.

Ощущение внутреннего дискомфорта оттого, что явно чувствуешь, но не
можешь выразить свои ощущения ни словом, ни звуком, ни цветом... Ничем!
Внутри пустота.

Мучения, сходные с вялотекущим воспалительным процессом.

Даже любовь доставляет боль, поскольку нет сил ее отобразить. Чувства
чувствами, а голова-то на что?

Не состоялся он как поэт. По причине полного отсутствия предпосылок, а
следственно, и отсутствия следствий, то бишь стихотворений.

Несостоявшийся поэт - звучит печально, если не сказать смешно.

Корыстный поэт - не поэт, в лучшем случае рифмоплет. Честолюбивый
поэт - самый краткоживущий. А вот несостоявшийся вообще никому не интересен
как вид.

Если б можно было поменять судьбу...

Что бы ты выбрал - славу иль деньги? Нищету и признание потомков или
прижизненное благополучие? Золотую середину? Эта середина - пропасть, в
которую ты провалился в этой жизни.

Имей хотя бы смелость признать, что виноваты не происки таинственной
неосязаемой госпожи судьбы, а сам ты недостоин чего-то лучшего.

Имею! - стукнул кулак по оконной раме. Имею я такую смелость, и именно
потому мне так тяжело, - прочувствовал Клим. Если б я искренно считал себя
обиженным и обойденным, да сваливал всю вину на сверхъестественные
обстоятельства бытия... Мне было б намного легче.