"Барбара Виктор. Новости любви " - читать интересную книгу автора

часов назад, съедена. Осталось лишь несколько кусочков плавленого сыра,
завернутых в промасленную бумагу. Куинси сидит на ковре, облокотившись на
диванчик, а Дэн растянулся рядом, положив голову ей на колени. Все это время
мы болтали о том о сем, вспоминая о забавных ситуациях и случаях, - вернее
это теперь они представляются забавными, а тогда они таковыми отнюдь не
казались. Я вся погружена в прошлое, нахожусь в полном неведении
относительно будущего, а настоящее меня просто смущает.
- Ну мы у тебя засиделись, - говорит Куинси, потягиваясь.
- Не то слово. Мне кажется, я не спал целую вечность, - добавляет Дэн и
поднимается. - Я с ног валюсь.
Когда я осознаю, что Куинси уже покидает меня, мною овладевает паника.
- Не уходите, останьтесь! - прошу я.
- Мне нужно кормить кошек, - говорит Куинси. - Может, ты покормишь? -
спрашивает она Дэна.
- Да, - отвечает Дэн, глядя на меня, - я иду кормить кошек, а тебе
оставляю свою жену.
- Я так тебе благодарна, Дэн, - говорю я, обнимая его. - Мне так тяжело
оставаться одной!
- Советую вам все-таки немного поспать, - обращается Дэн к нам обеим.
Куинси послушно кивает и награждает Дэна поцелуем.
- Спасибо, котик. Увидимся утром. Всего через несколько часов. Ведь
сейчас уже четыре утра.
Когда Дэн уходит, я приношу из спальни несколько подушек и пару одеял.
Я и Куинси с комфортом устраиваемся на софе в гостиной, и я говорю:
- Все так странно. Как только мне улыбнулась удача на Ай-би-эн, моя
личная жизнь начала разваливаться.
- Это не совсем так, - ответила Куинси. - Твоя личная жизнь развалилась
много раньше. Просто потом у тебя появились другие возможности и тебя больше
ничто не пугало. Я прекрасно все помню с самого первого дня нашего
знакомства: ты никогда не была счастлива с Эриком.

До сочельника семьдесят четвертого я уже почти два года работала
репортером в криминальной хронике. Большую часть времени я проводила,
карабкаясь по лестницам доходных домов, наводненных крысами, и брала
интервью у жертв мошенничеств, разбойных нападений и сексуального насилия.
Провожаемая любопытными взглядами, я рыскала по загаженным улицам, которые
были оккупированы потерянным поколением молодежи, испещренной наколками,
символизирующими проигранную битву с наркотиками. Иногда я не выдерживала и
рыдала вместе с матерями из трущоб, чьих оголодавших детей я снимала, чтобы
продемонстрировать телезрителям ужасы нашей системы, чтобы они почувствовали
себя причастными к тому, о чем рассказывают им в вечерних новостях. Иногда я
была вне себя от ярости - когда, например, приходилось рассказывать о
какой-нибудь малолетней жертве насильника, описывать публике весь тот ужас и
позор, который пришлось пережить ребенку, стоящему теперь рядом со мной. В
этом случае мой оператор давал крупный план: вот Мэгги Саммерс сидит прямо
на полу в грязной квартире, а маленькая девочка рассказывает, какие
надругательства, побои и издевательства она претерпела от своего
собственного папаши.
Если я не могла докопаться до причин очередной трагедии, то сама
чувствовала жгучий стыд от присутствия камеры и осветительных приборов.