"Альберто Виллолдо. Четыре направления - четыре ветра" - читать интересную книгу автора

руки на груди. Нетрудно было провести различие между Дженнифер и фунтами
плоти на анатомическом столе передо мной. Не требовалось огромных усилий
воображения, чтобы представить, как ее тело перестало функционировать, когда
сердце прекратило подачу кислорода и питательной крови ко всем тканям, и что
именно этот мозг регулировал все системы, которые оживляли тело.
Но личность определяется не телом. Джениифер прожила около сорока лет.
Пятнадцать тысяч дней сознания. Двадцать один миллион минут бытия Дженнифер.
Один миллиард триста миллионов мгновений уникального опыта - для нее, и ни
для какого другого живого существа, ибо никто другой, только Дженнифер
занимала свое пространство и пережила свою историю. В момент ее смерти
каждое из событий, совокупностью которых и была Дженнифер, жило в форме
памяти. Подобно тому, как мы с Брайеном видели ее мозг, она тоже,
несомненно, видела такие вещи, которых никто другой не видел. Она переживала
эмоции, догадки, вспышки творчества. Она переживала радость и тоску так, как
только Дженнифер могла их переживать. Трудно было поверить, что все то, что
было Дженнифер, было утрачено, погибло, потому что этот предмет, лежащий
предо мной, больше не работает.
Дженнифер сознавала. Что случилось с ее сознанием? Куда оно делось? Я
не мог смириться с мыслью, что оно просто перестало быть, что все, что было
Дженнифер, потеряно навсегда.
- Что дальше? - спросил я.
Брайен засунул нос в пакет с курицей, скривился и взял себе булочку,
посыпанную сахаром.
- Неврология, - сказал он. - Мозг рассекается на части в
неврологическом классе. Они делают тонкие срезы, подкрашивают и изучают
структуру.
Он взглянул на три части головы Дженнифер.
- Я должен еще кое-что сделать с ее лицом, но это потом.
Он засунул булочку в рот, вынул шнур из розетки и снял диск-насадку.
- А тебе не полагается напарник?
Он кивнул, намотал шнур па электропилу и отдал ее мне.
- Полагается. Один труп всегда предоставляют для двоих. Меня здесь не
было в тот день, когда подбирались пары, и мне досталась Стефани. Это в
ящик.
Я выдвинул ящик стола и засунул туда пилу.
- А где же она?
- Дрыхнет преспокойно. Она решила эту часть пропустить.
Я увидел в ящике номер "Международного журнала социальной психиатрии" и
вытащил его.
- У-гу. - Он кивнул на журнал. - Она собирается остановиться на
психиатрии. Ты, наверное, думаешь, что ей не следовало бы пропускать это. По
Стефани не будет лечить людей с психическими нарушениями, она просто будет
прописывать им медикаменты. К тому же, у нее... проблемы с человеческим
телом.
Я расхохотался. Мой смех покатился зловещим эхом.
- Какая печаль, - сказал я. - Значит, вы влюблены. Как давно это у вас?
- Три месяца. Она намерена сменить специальность, окончательно перейти
к моногамным отношениям, и мы станем счастливыми навеки.
Он ткнул скальпелем в журнал, который я держал в руках.
- Она считает, что кто-то должен поехать на Амазонку и найти племя, в