"Энрике Вилла-Матас. Такая вот странная жизнь " - читать интересную книгу автора

за столом и отмечавших вместе с новоиспеченным пенсионером знаменательное
событие. Закончил он так:
- То, что вы пришли сюда, очень и очень для меня важно, поэтому я даже
не слишком огорчен отсутствием сеньора Перельо. Я искренне счастлив видеть
вас в своем доме, но хотел бы добавить, что нынешняя встреча не явилась для
меня полной неожиданностью - по правде сказать, меня заранее предупредила о
ваших планах некая всемогущая повелительница.
Повелительница...
Слово повисло в воздухе - одинокое и внезапное. И никто не смог бы
отрицать, что услышал его. Все сидевшие за столом застыли с поднятыми и не
донесенными до рта вилками и растерянно переглядывались.
Его предупредила всемогущая повелительница?
Дед побагровел. Потом склонился над тарелкой, обмакнув галстук в
клубнику. Несколько секунд за столом царило всеобщее смятение. Но вдруг
кто-то робко захлопал в ладоши, возможно от нервного напряжения, и
собравшиеся с облегчением подхватили аплодисменты, а к деду вернулось
хорошее настроение.
- Я очень, очень рад видеть вас здесь, - сказал он, - и мне, честно
говоря, абсолютно безразлично, что сеньор Перельо не удосужился заглянуть
сюда вместе со всеми. В конце концов, для меня его отсутствие не стало
неожиданностью, потому что меня заранее предупредила об этом... его
секретарша.
Сперва все решили, что сейчас он снова заведет речь о какой-то
повелительнице, поэтому конец фразы был встречен вздохом облегчения, а затем
опять грохнули аплодисменты. Завершился обед вполне нормально - инцидент с
повелительницей был почти забыт.
А в последующие дни он был забыт окончательно, потому что с лица деда
не сходило выражение счастья от появившейся у него возможности жить в
праздности. По утрам он раскладывал бесконечные пасьянсы, после обеда
насвистывал песни своей молодости, ближе к вечеру принимал гостей, а потом
до глубокой ночи читал и перечитывал книги, где рассказывалось о
путешествиях по странам, в которых и ему самому хотелось побывать.
Но оказалось, что начавшийся процесс продолжал развиваться - в скрытой
форме. Дед просто не подавал виду, что в душе у него творится нечто весьма
странное. Однажды в середине дня бабушка по чистой случайности столкнулась с
ним в центре города: дед с подозрительным вниманием разглядывал витрину
лавки, где торговали очками. И на вопрос, что он тут делает, без тени
смущения ответил:
- А ты разве сама не понимаешь? Не так уж трудно догадаться. Шпионю за
конкурентами. Боюсь, что с некоторых пор им удается во всем нас опережать.
В самом скором времени он превратился в шпиона, наблюдающего за
заведениями, торгующими оптикой. Его преданность фирме, где он проработал
всю жизнь, была безгранична - до такой степени, что он, видимо, был уже не в
силах прекратить ревностно служить ее интересам. Он начал регулярно
наведываться в разные кабинеты фирмы "Оптика Перельо" и приносил туда -
хотя, понятно, никто его об этом не просил - разного рода сведения о
торговых делах конкурентов.
Поначалу служащие фирмы, увидав его в офисе, не выказывали ни малейшего
удивления, им это казалось вполне естественным.
- Что, решили снова к нам заглянуть?