"Джоан Виндж. Псион" - читать интересную книгу автора

происходящее не сон.
- (Кот, выходи из дождя.)
Это была Джули, я знал ее голос и быстрый смущенный шепот ее
телепатической речи. Я не слышал, как приехал лифт, но она могла обойтись и без
лифта. Она стояла передо мной с полуулыбкой, в одежде, напоминающей темный
саван, с черной тяжелой косой до поясницы. В комнате сразу стало теплее и
светлее, когда появилась она.
- Ты все еще здесь?
Она пожала плечами, опустив взгляд:
- Мир - это тюрьма, и каждый из нас - камера для самого себя. Я уже была
здесь, когда в последний раз посмотрела на тебя.
Джули обладала поэтической душой, а поэзия - сродни псионике, как она
объяснила, сродни передающейся мысли, она придает образам материальное
воплощение. Иногда Джули прибегала к поэтической речи как к особому виду
иронии, и к этому все привыкли. Я не обращал на это внимания. Джули подошла и
села рядом, но на некотором расстоянии. Иногда она напоминала тень, что-то
слишком невесомое для того, чтобы вторгаться в чужое сознание. Ей всегда
удавалось с точностью определять, что происходит в моей душе, зачастую лучше,
чем мне самому; она всегда знала также, уйти ей или побыть со мной.
Однажды я задал Джули вопрос, что чувствует человек, обладающий
способностью телепортироваться. Не глядя на меня, она ответила:
- Это удобно, когда хочется убежать от всего этого...
Образ, который возник затем в ее голове, так поразил меня, что я не мог в
него поверить. Но я знал, что это правда, и через некоторое время задал Джули
единственный вопрос:
- Джули, что заставило тебя прийти сюда?
Понимая, что частичным ответом стал образ, который она мне показала, Джули
произнесла:
- Ты знаешь, что однажды ночью я пыталась утопиться?
Она как будто рассказывала о ком-то другом. Службист, который тоже был
телепатом, в последний момент вытащил ее из пруда в парке. Затем он часами
расспрашивал ее, пытаясь понять, почему ей была так ненавистна жизнь, и в
заключение поведал о программе исследований, которые должны помочь псионам
приспособиться к обстоятельствам. Она пообещала попробовать принять участие в
этой программе, чтобы вновь обрести смысл жизни, и сдержала слово.
Я поведал Джули свою историю. Версия Службы Безопасности уже была всем
известна, акценты расставлены, и то, что мы обсуждали, уже не имело решающего
значения, как будто стало понятно, что наше общее мнение ничего не изменит. Но
Джули ничего не сообщила о причине попытки самоубийства. Единственное, что она
сказала, - это происходит, когда исчезают причины не делать этого. Я знал
некоторые из этих причин.
Она сидела рядом, глядя на дождь. Я смотрел на ее тонкий профиль и вновь
пытался найти ответы на свои вопросы. Но я не пытался прочитать их в ее
сознании не из-за боязни быть пойманным, а потому что знал ее отношение к
подобного рода вторжениям. Я знал это и по собственному опыту. Даже теперь она
стеснялась настолько, что почти не разговаривала ни с кем, кроме Зибелинга. Я
не понимал, почему она все-таки проводила время со мной, но это меня радовало,
и я старался оттянуть тот момент, когда наше общение закончится.
- У тебя сумрачно на душе, - произнесла она. - Где ты сейчас?
Джули продолжала смотреть на дождь. Она призналась как-то, что ей тяжело