"Анатолий Виноградов. Черный консул [И]" - читать интересную книгу автора

носильщиков вскидывали тяжелый, уже досмотренный и оплаченный баул, на
империал кареты. Старый кучер и два форейтора, ругаясь безобразными
словами, икали пьяной икотой, сплевывали и щелкали бичами.
Так по селам и деревням, останавливаясь без дороги, минуя Брюссель,
доехали до Дюнкерка. Там, перед самым въездом в поле, вынули из баула
полуживого Оже. Красотка Шельшер, скинув проклятый парик и снявши белила и
румяна, снова превратилась в бешено танцующего негра Риго. Форейторы и
кучер вдруг стали степенными строгими старыми неграми из масонской ложи
аббата Рейналя.
Оже, усталый, вялый, кашляющий, говорил, обращаясь к Шельшеру:
- Дорогой друг, придет время, вы женитесь. У вас родится сын: Завещайте
ему продолжить ваше большое, хорошее дело. А сейчас, пока он не родился,
дайте мне что-нибудь пожрать, я издыхаю в вашем проклятом чемодане с
флогистоном господина Лавуазье.
- Не ворчите, Оже, - сказал Шельшер, - одновременно с вами выехал из
Парижа сэр Артур Юнг. Английский экономист, путешественник и писатель
смущен тем, что во Франции благодаря лаборатории Лавуазье нашли способ
быстро удвоить пороховые запасы государства. Он дважды предлагал Лавуазье
переехать в Англию. Лавуазье отказался, а этот английский шпион ловко
повернул дело так, что рано или поздно дураки санкюлоты казнят своего
ученого, удвоившего обороноспособность Франции. Я не хочу встречаться с
господином Юнгом на пристани в Кале. Вот почему мы с вами высаживаемся в
Дюнкерке. Отсюда шлюп английских матросов _незаконно_ переправит нас через
Ла-Манш. Я опасаюсь только за жизнь Туссена.
- Я хочу есть, - сказал Оже. - Но никто из нас никогда не опасался за
жизнь Туссена, если он на ногах. Если бы вы знали, чему научила жизнь
этого негра за сорок шесть лет, проведенных им на земле!


Туссен Бреда пробыл в Париже еще три дня. Он увидел под конец третьих
суток, что переодевания не помогают. Он знал, что по следам неизвестного
негра, как звали его агенты магистратов в Париже, двинулись самые опасные
шпионы из лакеев богатейших колонистов и специалистов, убивающих по найму,
- этого особого разряда людей королевской Франции, избавленных от виселицы
"на случай". Они имели даже свою кличку на полицейском арго, их звали
"разведенными с вдовой", то есть приговоренными, но не повешенными ввиду
согласия на "особые поручения". Из мансарды своего друга Ретиф де ля
Бретонна Туссен в минуту обыска принужден был спуститься к стенам
Самаритэны под самое утро. Голодный день провел в бурьяне на берегу Сены,
под мостом. А когда сумерки спустились на улицы Парижа, он пошел по
"Острову", имея перед глазами гигантскую главную розетку Нотр-Дам де Пари.
Пистолетный выстрел из-за угла сбил с него шляпу.
- Что это? Что это? - раздалось рядом с ним, и молодой остролицый
человек с длинными волосами, в маленькой форменной треуголке Бриеннской
школы, звеня шпорами, загородил его собою.
- В меня или в вас? - спросил он Туссена, очень плохо говоря
по-французски.
- Не знаю, - ответил Туссен. - Кто вы?
- Я корсиканский офицер. Моя фамилия Бонапарт. Я ненавижу французов,
стреляющих по ночам в безоружных, как вы. Встаньте за мной!