"Георгий Вирен. Путь единорога" - читать интересную книгу автора

быть. И запомните: если будете наседать на меня, я лучше помру, чтоб никто
не узнал...
- Вы наивный человек, Матвей Иванович! - воскликнул Никич. - Да ведь
если мы знаем, что такая Машина возможна, то уж поверьте - мы все силы
бросим и откроем ее заново. А силы у нас немалые...
Матвей глядел затравленно, втянув голову в плечи.
- Более того, - продолжал Никич. - Даже если, допустим, мы сейчас по
пути в город погибнем в автокатастрофе, все равно Машина будет
существовать! Через десять лет, через двадцать, через пятьдесят, у нас или
в США, или на каком-нибудь Таити - она все равно возникнет! Прогресс
человечества нельзя остановить, а можно только притормозить. И если вы
доказали, что Машина возможна, то зачем же тормозить прогресс?
- Это ужасно, ужасно, - поморщился Матвей. - Пусть будет, что будет,
но я эту тварь в мир не выпущу. Лучше умру.
- Зачем же умирать, Матвей Иванович, - мягко сказал Никич. - Вы
действительно выдающийся ученый, такими раз в сто лет рождаются. Вы нужны
науке.
- Если блеск тысячи солнц разом вспыхнет на небе, человек станет
Смертью, угрозой Земле, - процитировал Матвей, угрюмо глядя в глаза
академику.
- Не надо исторических аналогий, они хромают. И Хиросима, и Чернобыль
- вина людей, а не природы, не прогресса, не науки. А вы свое открытие
отдаете в надежные руки. Я не о нас говорю, хотя и мы не безумцы. Я о
нашем народе говорю.
- Нет, - твердо ответил Матвей.
- ...Он придет к нам, - сказал Никич, захлопнув дверцу автомобиля. -
Я уверен, он одумается и придет. Не сможет не прийти. Он сейчас не в себе
из-за этой женщины, а потом успокоится, и ему понадобится дело. Он же
молодой еще. И придет к нам.
- Неужели ждать? - спросил Костя.
- Еще чего! Шума подымать не будем, я оформлю закрытую тему, под нее
создадим спецлабораторию - и за дело. Подбирайте, братцы, людей. Лучших.
Со всего Союза. Немедленно.
- А может, все-таки блеф? - спросил Семен.
- Не исключено, - согласился академик. - Но я этому мужику поверил...
- Уж очень он странный, прямо шизоид... Глаза ненормальные...
- А ты что хочешь! - возмутился академик. - Запомни этот день, Семен.
Очень может статься, что ты первый раз в жизни говорил с гением. Через
триста лет его именем, может быть, города называть будут, а ты хочешь,
чтоб он был как все... Дудки, так не бывает!


Ночь - его время, и он вышел из дома, встал на дорожке, запрокинул
голову и долго смотрел на ясное звездное небо. Вдыхал его, вбирал в себя.
Силился найти тайные знаки, знамения, но не различал их. Он вдруг подумал,
что это не настоящее небо, а только черный покров между ним и людьми. Но
покров старый, в дырах, и сквозь них просвечивает настоящее небо, а люди
называют эти дыры звездами.
И вновь, как когда-то, ощутил он приближение угрозы. Там, на западе,
скопилась неясная вязкая масса - чернее ночи - и стремительно накатывала