"Райдо Витич. Знак Бесконечности" - читать интересную книгу автора

мачехой, в чем призналась дочери на похоронах бывшего супруга в приступе
ностальгии по былым дням. Эта неожиданная исповедь совпала с бурными и
плачевными событиями в жизни Саши и значительно ее придавила. За 8 лет она,
конечно, привыкла к самостоятельности, но все ж в ценном совете и в заботе
нуждалась, как и любой человек. Однако выходило, что ждать и надеяться ей
больше не на что и не на кого. Родителей нет, подругам своих проблем
хватает, а муж...
Костик к тому времени стал абсолютно невменяем и по-прежнему оставался
лишь жильцом. И если в первые месяцы супружества ее настораживало и
беспокоило его равнодушие к ней, как к женщине, то позже даже не удивляло.
Через три дня после свадьбы он исчез на сутки. Она встревожилась, пыталась
найти его и обнаружила, что из всех друзей мужа знает лишь одного -
странного субтильного мальчика с томным голосом и жеманными манерами. Это
наводило на определенные размышления, но еще не оформилось в реальный факт.
Костик явился днем: дрожащие руки, лихорадочно блестящие глаза и
приступ дикой ярости на резонный вопрос - где ты был? В тот раз она
отделалась разбитой губой и легким потрясением психики. А через месяц
получила уже сотрясение мозга по поводу его разбившейся любимой чашки.
Страсти бушевали сутки и закончились перемирием после слезных, нижайших
извинений, при которых Костик жег себе ладонь сигаретой и искал место для
веревки. Саша не на шутку испугалась и простила все разом.
В таком темпе они прожили год, чем несказанно удивили всех, кто их
знал. Но особенно удивлялась Саша. Себе.
За год в ее медицинской карточке значительно прибавилось записей, а в
квартире столь же значительно убавилось вещей. В дом Костик приносил в три
раза меньше, чем выносил. Деньги ему нужны были каждый день и в большом
количестве. Попытка выяснить - куда уходит ее зарплата, привела к
физическому повреждению верхних конечностей и окончательному разрыву
отношений со свекровью, которая до этого слезно умоляла ее надеяться, верить
и терпеть, а заодно обеспечивала хлебом, геркулесом и молоком.
Годовщину свадьбы Саша отметила в родном отделении в заботливых руках
хирурга. Он зашил ей резаную рану на спине и предрек белые тапочки и
сиротливый венок от коллег по работе на могилку, если она не возьмется за ум
и не погонит подонка-муженька всеми подручными средствами в любом
направлении, лишь бы, как можно дальше от себя.
Саша вняла, прокрутила в голове возможные варианты возвращения свободы
и отпросившись с работы пораньше, решительно направилась домой с целью
застать супруга еще тепленьким и негодным к сопротивлению. И застала. Но не
одного.
На плече мужа, пуская слюну, спал черноволосый мальчишка с серьгой в
ухе и пирсингом на соске. Саша минут десять рассматривала сплетенные тела и
поняла, что глупее и тупее ее на свет еще никто не рождался. Она ушла в
ванную в связи с нахлынувшей по совокупности впечатлений тошнотой и увидела
инсулиновый шприц, валяющийся в раковине. Ее все-таки стошнило.
Вместе с утренним, наскоро выпитым кофе вышло и все то, что еще держало
ее рядом с Костиком: терпение, жалость, страх суицида и надежда на лучшее.
Она не стала будить любовников, тихо взяла документы и пошла подавать
на развод.
На это ушло больше года, все деньги и нервы.
И хоть официально их развели через три месяца, Костик не принял