"Райдо Витич. Игры с призраком. Кон первый ("Война теней" #2)" - читать интересную книгу автора

Ни одного немудреного дела она не смогла выполнить, ничем помочь,
только забот прибавила. Пряжа, которую ей предложили смотать в клубок, в ее
руках превратилась в узловатый, бесформенный кусок, годный разве что на
выброс. Порезанные кое-как, крупными кусками овощи были кинуты ею в суп
прямо с кожурой, щедро сдобрены приправой, оказавшейся впоследствии
кореньями от запоров, и суп благополучно сварен пустым безвкусным варевом,
годным лишь в чисто медицинских целях, как средство очищения желудка.
Выметенный и вымытый Халеной пол потом несколько часов отскребали две
девушки, поглядывая на нее, как на смертельно больную, причем на всю голову.
Ведра, с которыми Халена пошла по воду, благополучно утонули вместе с
коромыслом, спасибо, сама следом не окунулась, в огороде вместо сорняков она
отважно боролась с горохом...
В общем, не было в городище печали, да Халену 'безрукую' леший послал,
знать, чтоб жизнь аборигенам медовухой не казалась.
С утра она к Устинье подалась, опять в помощницы, но та и близко не
подпустила, замахала руками испуганно: сами, горлица, управимся, ты отдыхай,
болезная. Вот и сидела Халена на лавке, словно ленивец на ветке эвкалипта, и
думу думала архиважную, о своем назначенье в этой жизни, и как его
исполнить, если руки у нее, как крюки, а в голове, судя по 'обширным'
воспоминаниям и навыкам, апертурас 'небольшой' континент.
- Я не местная, - сделала вывод Халена, потерянно глядя перед собой.
Гневомир весело хрюкнул:
- А то! Гони ты думки, Халена Солнцеяровна, пошли в купальню. Вода
чистая да прохладная, враз тебя в ум введет. Чего хмуришься понапрасну?
Айда, побавишься!
Девушка посверлила его испытывающим взглядом и поднялась: будь
по-твоему, все лучше, чем на лавке сидеть да самоедством заниматься.
Гневомир повел ее в ту сторону, где виднелся лес, впрочем, лес здесь
виднелся повсюду, куда ни глянь. Остроконечные сосны с необъятными стволами
почти у каждой избы высились, пушистые, раскидистые кедры, рябина, кусты то
ли орешника, то ли боярки.
Халена шла за Гневомиром и головой вертела, любопытничая и удивляясь.
Бревенчатые домишки небольшие, низкие рассыпались по городищу, кому как в
голову взбрело, в основном, неказистые, с маленьким огородиком, обнесенным
жердями, но встречались и довольно большие, добротные избы с высоким
крыльцом и значительным огородом. На улице, прямо в пыли вошкалась стайка
ребятишек в длинных холщевых рубашонках, сорванцы постарше с громким криком
оккупировали заросли репейника и лопухов и бросались друг в друга шишками.
Одна со свистом пролетела над ухом Халены, только yвернуться успела и
скорость прибавила - шишки-'оружие' болезненное. У другой избы три девицы
стояли, переговаривались, пустые ведра на землю опустив, о своем, видать, о
девичьем, но увидев их, смолкли, глазами траву у ног протирать начали, рдея,
как закатное солнышко. У колодца женщина в платке воду в свои ведра
переливала, глянула хмуро на Гневомира и Халену, губы поджала, лицо усталое,
недовольное, а за подол карапуз светловолосый цепляется, мамку за ногу
обхватить норовит.
В воздухе стоял запах хвои и чего-то менее приятного. Гул, гомон,
жужжание мух и какой-то мерный, раскатистый звук все ближе и ближе.
- Что это? - спросила Халена.
- Варох в кузне мастерит, - кивнул Гневомир в сторону одинокой избы,