"Станислав Виткевич. Сапожники" - читать интересную книгу автора

пиво из большой кружки.
2-й подмастерье. Появилось наше единственное утешение, наш мучитель,
наш злоблагодетель. Если бы не он, честное слово, взбеситься бы можно было.
Поймешь ли ты, человечество, как низко пали лучшие сыновья твои, когда
единственное культурное развлечение для них - смотреть на палача, причем
даже для самых благородных, то есть, вероятно, это относится к нам двоим,
потому что мастер вряд ли... хи-хи-хи - как я презираю свой смех: он звучит
как плач бессильного хлюпика над помойкой, полной окурков, огрызков,
очистков и консервных банок, - неплохой набор.
Саэтан. Замолчи - не обнажай своих внутренних ран перед нашим виртуозом
пыток, от этого он только духовно расцветает.
Охранник смотрит на часы - бросается на 2-го подмастерья и оттаскивает
его от дверей, невзирая на сопротивление и стоны.
2-й подмастерье (во время небольшой паузы, возникшей при возне). О,
какие ужасные страданья - не иметь возможности даже секунды поработать,
поделать того, чего хочется! Принудительные работы по сравнению с этой
мукой - ничто... [Exit.]
Скурви. Эге. Я еще больше страдаю, потому что с тех пор, как я получил
политическую власть, я уже совершенно не понимаю, кто я такой. Юстиция
только лишь в самых занюханных, демократических, мелкобуржуазных республиках
бывала по-настоящему независимой, когда в обществе ничего серьезного не
происходило, когда не было никаких значительных перемен, когда (с отчаяньем
в голосе) это было просто-напросто стоячее, вонючее болото! Ах, если бы
только можно было учредить открытую политическую "чрезвычайку" быстрого
реагирования, не имеющую ничего общего с судами.
Саэтан. Только грандиозные социальные идеи могут служить оправданием
существования подобных общественных институтов и дуализма юстиции. Во имя же
раскормленных или расстроенных животов парочки капиталистических маньяков
это будет просто свинством.
Скурви (задумавшись). Не знаю, представляю ли я собой какой-то особый
вид труса, выведенный при диктатуре, или же я истинный приверженец фашизма
образца "Отважных Ребят"? Культ физической силы самой по себе. Кто же я?
Боже, во что я себя превратил! Либерализм - это помет, это худший изо всех
видов вранья. Боже мой, я весь как резинка, которую натягивают на что-то
неизвестное. Но, значит, я когда-нибудь должен порваться. Так жить нельзя,
не должно, а тем не менее живешь - и это страшно.
Саэтан. Он нам тут нарочно демонстрирует свои страдания, чтобы
показать, как элегантно можно мучиться так называемыми существенными
проблемами там, на свободе, где предостаточно работы для всех, где есть бабы
и солнце. Эй, прокурор, сдается мне, что в самом скором времени оторвут тебе
башку. И может быть даже, это буду я - ха-ха-ха!
Скурви. Хватит с меня этих стихов, этих виршей убогих послевыспянских
эпигонов. Раса поэтов-пророков вымерла, и вам ее не воскресить и не
возродить заново, хоть бы вы даже женились на этой знаменитой "босоногой
девке" Выспянского - я говорю это в кавычках...
1-й подмастерье (прерывает его). Смилуйся! Ради господа бога не
вспоминай ты босоногих девок - я как только представлю себе, что они там, а
я здесь, так от одной этой мысли...
Скурви (заканчивая добродушным и спокойным тоном)... достойной и
пожизненно здесь бы осели, что вовсе не представляется невозможным при