"Евгений Витковский. Чертовар" - читать интересную книгу автора

арясинец читал про себя молитву, а потом бросал добычу в озеро со словами:
"Возьми, Иван, свое добро обратно". Представлялся Иван арясинцам богатырем
непомерной силы, на железной ноге, и больше всего боялся рыболов того, что
однажды эту ногу вытащит. Бытовала легенда, что последний князь Арясинский,
Василий Борисович, именно тем свою вотчину и сгубил, что мрежью ногу Иванову
вынул; хоть и бросил ее, помолясь, в озеро, а все одно сгинул потом ни за
грош.
В 1318 году князь Изяслав отправился в единственный в своей жизни
военный поход, на Кашин, увяз в болоте Большой Оршинский Мох, с половиной
войска и нервным тиком на глазу прибыл домой и по такому случаю велел
возвести в Яковле-монастыре у Волги, на месте сожженного татарами
деревянного храма - каменный, целый и поныне, хотя был в нем при советской
власти то шелкопрядильный цех, то агитпункт по борьбе с колорадским непарным
шелкопрядом. Вовсю боролись Тверь и Москва в те далекие годы за почетное
звание "Третьего Рима", - Арясин на него не претендовал и вообще старался
вести себя потише. В 1328 году князь Александр II Михайлович Тверской
допустил до того, что его сограждане пришили личного ханского посла. С этого
времени для Твери как для "Третьего Рима" было все кончено, однако ж не все
было кончено для Арясина: от Твери его отделяли Волга и болота, а от
Москвы - только Волга, да и то не совсем, потому что стоявший на правом
берегу Упад ничьей власти над собой, кроме Арясинской, признавать не
хотел, - ну, условно и татарской, но только до поры.
Тем временем князь Московский по имени Иван, достоверно, что уже тогда
Данилович, но еще, кажется, не Калита (как прозван был позже) в одночасье
подкопался сразу под всех князей, перенеся метрополию из Владимира в Москву;
в сентябре того же года князь зачем-то посетил и Арясин, ночевал в
Яковле-монастыре, остался доволен погребами - и во все его княжение
арясинцев не притесняли. Шли годы, отнюдь не текли молоком и медом реки
Арясинщины - Ряшка, Волга, Большая да Малая Созь, а также и затерянная в
болотах речка Псевда; был в княжестве и глад, и мор, и выгорал город почти
дочиста, и наводнением его топило чуть не по самые маковки церквей, и
полярное сияние страх на людей наводило, а единожды явилась комета о семи
хвостах, развалилась прямо над городом на четыре бесхвостых и пропала, по
какому случаю изрекла игумения Агапития, что быть теперь Золотой Орде
впусте, и не будут русские платить десятину татарам, а будет наоборот; ну,
стало по слову ее, хоть и много позже.
В 1375 году князь Московский Дмитрий Иоаннович (тот, которому потом
народ присвоил почетное воинское звание "Донской") пошел войной на Тверь;
летописи утверждают, что присоединилось к нему в том походе девятнадцать
князей. На самом деле князей было ровно двадцать, летописцы все как один
забыли упомянуть Романа Григорьевича Арясинского, прозванного Непоспешным, -
и с той поры великая обида на московских летописцев затаилась в арясинских
сердцах. Пятью годами позже, к примеру, в битву на Куликово поле арясинское
ополчение не вышло: сказалось больным. Москва не обиделась; про Арясин, по
обыкновению, просто забыли.
Забыли про него и через сто лет, при Иоанне III Васильевиче, более
известном как Иван Великий. Сожрав сперва Пермь, потом Новгород, в 1485 году
Москва окончательно присоединила Тверь к своим владениям - исполняя
дисциплинарное наказание за симпатии к Литве. Тверь сдалась без осады. Но
двумя годами позже про недоприсодиненный Арясин все же вспомнили. Арясин и