"Георгий Николаевич Владимов. Большая руда" - читать интересную книгу автора

-- Ну, гляди сам, - охотно согласился Мацуев. - Тебе же ездить, не мне.
- Значит, ездить все-таки?
- А то как же! Твой "МАЗ", чего и говорить. Теперь и отдел кадров
препятствовать не посмеет. Да мы уж и так его уломали. Ты вот что, ступай-ка
оформляйся до шести. Завтра медосмотр пройдешь и технику безопасности. А с
понедельника, в первую смену, можешь и в карьер. Как раз и подсохнет машина.
Ну и за ремонт я тебя не обидел. Вали, получай.
Но Пронякин еще не сделал последнего жеста.
- Ну что ж, бригадир. - Он щелкнул себя по шее пониже уха. - Обмыть
надо "мазика". Ты меня не обидел, я тебя уважу. А?
- Ни-ни, - сказал Мацуев. - У нас это, понимаешь, не заведено, чтобы
подносить бригадиру из получки.
- Какая же это получка? Это ж за ремонт. Можно сказать, с неба вместе с
"мазиком" свалились.
- Все равно, - вздохнул Мацуев. - Прознают, понимаешь, а бригада пока
что без срывов. Ни на работе, ни в личном быту. Вот какая история.
- Понимаю, - сказал Пронякин. - Третья заповедь: "Не пей сам, пои
ближнего".
У Мацуева затряслись плечи и заколыхалась грудь. Толстые лохматые брови
поползли вверх, открывая острые слезящиеся глазки. Так Мацуев смеялся.
- А пивка? - спросил Пронякин. - Все же культурно!
Мацуев перестал смеяться.
- Насчет пивка - это культурно. Это можно. Только один я не пойду, ты
уж всю бригаду приглашай.
- А я и приглашаю. В лице бригадира. Все чинненько. В воскресный день.
Пиво, закусь, то да се. Культурно. Только где?
- В "зверинце", где же.
- Принято!
"Зверинцем" именовался в Рудногорске стандартный торговый павильон типа
"Фрукты - овощи", отделанный дюралевыми панелями и железной кроватной
сеткой. Задняя дверь его, куда обычно ходит продавец и вносятся ящики с
товаром, была, наоборот, парадной, и вся полезная площадь принадлежала
посетителям - не считая угла, где стояли фанерный ларек и бочки. Здесь пили
подолгу и говорили "за жизнь", роняя пивную пену на земляной пол, который в
дождливые дни превращался в тягучее, смачно чавкающее месиво. Здесь
сводились счеты - очень немудреные счеты, стоимостью в два-три хороших удара
по скуле, которые, однако, выполнялись в замедленном темпе и в несколько
приемов, с беззубыми угрозами и маханием кулаками - до и после драки, иногда
и вместо нее. Впрочем, особенно резвиться здесь никому не давали и разводили
обыкновенно на второй минуте.
В один из солнечных дней поздней осени сюда приползет гусеничный кран
и, вздев эту клетку на высоту в три человеческих роста, перенесет на
рыночную площадь для использования по прямому назначению. Зрелище будет
веселым и чуть печальным, как всегда, когда кончается одна эпоха и наступает
другая; и сам крановщик пропустит по этому случаю две последние кружки. Но в
то холодное воскресенье "зверинец" еще стоял на прежнем месте, между
столовой и строящейся трехэтажной гостиницей, и деятельно служил страждущим
в роли стоячей забегаловки.
Пронякин пришел сюда королем, помахивая сотенными, в окружении всей
бригады. На пустыре подле "зверинца" паслись бульдозеры и самосвалы, в самом