"Георгий Николаевич Владимов. Большая руда" - читать интересную книгу автора На другое утро он шел с ними в автоколонну, как свой, неторопливо и
молча, как они. А молчали они потому, что знали друг друга давно и хорошо. Он сел в кабину и попробовал двигатель на малых оборотах. Двигатель завелся сразу, и стук был ровный и мягкий, одинаковый во всех четырех цилиндрах. Один за другим взревывали "ЯАЗы". Они выезжали по одному справа и выстраивались на бетонке в кильватер. Ветер завевал пыль на обочине, и Пронякин поднял стекла кабины. Подошел Мацуев и приложился лицом к стеклу. Он улыбался слегка заговорщицки. - Как жив? - спросил он. - Порядочек! - ответил Пронякин. - Ну валяй, - сказал Мацуев. - Ага, - сказал Пронякин. Он ехал последним в своей бригаде и на поворотах видел всю колонну. Самосвалы двигались, как танки, в свирепом рычании и в черном дыму, не ходко, но непреклонно. Казалось, ничто не остановит их. Но то один, то другой из них останавливался, если человек на обочине поднимал руку. В это время другие самосвалы обгоняли их, и перестроиться на узкой бетонке уже не удавалось. "Впредь буду сажать у базы, - приметил для себя Пронякин, - чтобы уже ехать с полной кабиной". Он был из тех шоферов, которые и мысли не допускают, чтобы отказать голосующему, но не хотел, чтобы его из-за этого обгоняли. Лес остался позади, за ним промелькнула контора, яблоньки, и, не сбавляя хода, колонна вошла в карьер. Он стремительно раздвигался в прорези выездной траншеи и вдруг хлынул весь в глаза и в уши, чуть затуманенный и Колонна распалась на отдельные группы машин, которые поползли, петляя, к своим экскаваторам, стоявшим на разных уровнях. Пронякин спускался шестым к своему, стоявшему в самом низу, в свинцово-голубоватом забое, и чувствовал странное волнение, хотя он знал и не такие дороги. И все же это не помешало ему заметить, как невыгодно подъезжать шестым. Он должен был дожидаться своей очереди, не выключая двигателя и не выходя из кабины, чтобы размяться, и время от времени подтягивать машину к экскаватору на один интервал. Антон в своей остекленной кабине был весь на виду и безостановочно двигал рычагами. - А, новенький! - приветствовал он Пронякина, сверкая сахарными зубами. Сбившаяся светлая прядь падала ему на лоб, уже вспотевший и розовый. - Новенький, - сказал Пронякин, вылезая из кабины. - Только машина у меня старенькая. Так что гляди, сосед, сыпь по-божески. Понял? Чтобы и тебе было и мне. - Сколько надо, столько и насыплю, - сказал Антон. - Не бойся, не обижу. Подставляйся! Пронякин "подставился" и снова вылез - так полагалось по инструкции, на тот случай, если машинист промахнется и заденет ковшом по кабине, - и стал наблюдать, как тяжелый ковш, опускаясь, качается над его машиной, готовой закряхтеть и грузно осесть на рессоры. Ковш покачался и замер на мгновение. Его нижняя челюсть вдруг отвалилась бессильно, и грунт посыпался с тугим грохотом. Машина осела слегка. Но Антон не сразу отвел стрелу, он задрал ее выше, чтобы высыпать еще несколько пудов глины, приставшей к закраинам стенок. |
|
|