"Георгий Николаевич Владимов. Большая руда" - читать интересную книгу автора

улыбнулся очень доброй улыбкой. - Хомякова в Белгород вызвали, докладать
насчет руды, с собою врача привезет. На "ЯАЗе" поехал, легковуха не пройдет
сейчас. Ты Силантикова, с третьей бригады, знаешь?
- Нет...
- Здоровый такой, - напомнил Федька. - Усищи, как у кота.
- Помнишь, наверно, - засмеялся Мацуев. - Вот он - водитель. Он
пройдет. Он, знаешь, проходчивый вроде тебя.
- Я ж вот не прошел...
- Ну, с кем не случается! - Мацуев развел руками и обхватил ими колени.
- На то ж мы и шоферы, чтоб этак вот иногда...
- А не тужи ты! - сказал Косичкин. - Знаешь, случаи какие бывают?
Страшное дело! Вот у нас на фронте, да в нашей же автороте, чудака одного
осколком по животу - чирик! Ремень вот так разрезало - и кишки на волю. Так
ты думаешь, он что? Он это все добро аккуратненько в пилоточку, с песком, с
хвоей - в лесочке мы как раз стояли - и в медсанбат. Ну, правда, не сам,
повели его. И - зашили. И жил потом. Ну потом ему правда что голову отнесло.
Так ведь голову ж!..
Федька занес руку назад и гулко хлопнул его в лопатку.
- Ты чего это? - обиделся Косичкин. Федька блуждал глазами по потолку.
- Ты думаешь, я к чему? А к тому, что есть люди, понимаешь ты, с
широкой костью, с жилой, с накопцом, что ли. Энергия из них прямо стреляет,
вон как из Витьки. Такой зазря не помрет. Не-ет!
Они посмеялись сдержанно. И Косичкин посмеялся тоже, открыв желтые
изъеденные зубы.
-- "Мазик" мой как? - спросил Пронякин.
Мацуев отвел глаза в сторону.
- Про "мазик" не беспокойся. Его ведь и так уж списать хотели. К тому
же двигатель в хорошем состоянии. Починим, что ему сделается... Тебя бы вот,
дурака такого, починили скорей.
- Меня уж не починишь...
- Ну, ты это брось, Витька, - сказал Федька не очень уверенно.
Пронякин помолчал и потом снова разлепил склеившиеся губы.
- Теперь бы дожди не помешали...
- А пес с ними, с дождями-то, - сказал Мацуев. - Теперь уж не страшно.
Теперь по руде будем ездить, она не размокнет.
- А выше... все бетонка будет?
- Все бетонка.
- Там... на повороте, где сверзился я, пошире бы надо сделать...
- Сделаем пошире, - пообещал Мацуев.
Они помолчали. Мацуев шумно вздыхал. Он что-то еще хотел сказать.
- Тебе, может, еще чего принести? - спросил Антон и вдруг почему-то
нахмурился. - Выпить не хочешь? А то, вон у Федора есть.
Кисти рук у Антона бьши забинтованы тряпками. Он встретился глазами с
Пронякиным и спрятал руки за спину.
- Желаешь? - спросил Федька и с готовностью полез в карман.
Сестра вдруг открыла дверь.
- Это чего это у тебя? Чего вы ему даете? Водку паршивую? Не вздумайте.
- А что? - обиделся Федька. - Для облегчения. Я знаю, чего делаю.
- Много ты знаешь! Ему для облегчения вино хорошее требуется. Или
чистый спирт. Мы уж тут поили его. А самое лучшее - коньяк пятизвездочный.