"Леонид Влодавец. Атлантическая премьера (Black Box 1) [B]" - читать интересную книгу автора

том, что увижу во сне, точнее, пытался представить себе, какую пакость они
мне приготовили. Я почему-то подумал, что они будут стараться, чтобы во
сне я увидел свою казарму, часть, офицеров или что-то еще. Потому что
ничего другого интересного для них я не знал. Навряд ли цэрэушников могли
заинтересовать детдом, школа или спортивные секции, где я занимался.
Больше-то я ничего в жизни не видел, если по большому счету!
Но увидел я во сне совсем другое...
...Светило солнце, небо было синее и безоблачное, а деревья - огромными. А
я был очень маленький, потому что рядом со мной шла собака, голова которой
была выше моей. И еще шла высокая-превысокая женщина, и ветер раздувал
подол ее платья. Мне было страшно, потому что собака была большая. Но
женщина, державшая меня за руку, меня не пугала. Это была моя мама. Я
чувствовал ее запах, запах духов и, кажется, сирени. Собака повернула ко
мне свою огромную морду и высунула страшный красный язык. Я испытал ужас,
хотя, наверное, она всего лишь хотела меня лизнуть. Но я заорал,
заверещал, а мама взяла меня на руки и стала гладить, шепча:
- Доунт край, доунт край, бэби!
Странно, но я не удивлялся этому. Я понимал эту фразу так, как если бы она
говорила:
- Не плачь, не плачь, маленький!
В общем, как родную. И сам я тоже лепетал что-то вроде "Мамми! Мамми!", но
вовсе не удивлялся тому, что говорю с мамой по-английски.
Мне было тепло, уютно и нестрашно на руках у мамми, то есть у мамочки. Но
тут что-то щелкнуло и я проснулся. Это было необычно быстрое пробуждение.
Впечатление было такое, будто я сидел в кино и смотрел фильм, но вдруг
экран стал белым и зажегся свет.
- Ты о'кей? - спросил давешний мужик. - Что видел?
Я рассказал как есть. Ну, хотят ребята знать, что я во сне увидел -
пожалуйста. Вроде бы во сне я Родину не предавал, не говорил, что Брежнев
- дурак, а Андропов - кто-нибудь еще...
- Нормально, - сказал мужик, выслушав все, что я припомнил, от корки до
корки. - Продолжаем! Спать!
На сей раз мне никакого укола не делали. Просто слово "спать"
подействовало, будто выключатель.
Выключатель, повернув который меня погрузили в сон.
Я почти сразу увидел себя на руках у мамми, в автомобиле, за рулем
которого сидел крепкий мужчина в шляпе с широкими полями, в синем
комбинезоне и клетчатой рубахе с закатанными рукавами. И я знал - это па.
То есть папа, мой отец. Он вел машину по извилистой, неасфальтированной
дороге, машину трясло и ворочало.
- Бен, - сказала мама, - не так быстро. Она сказала это по-английски: "Нот
coy фаст, Бен". Но опять же я даже не задумался над этим. И все фразы,
которые потом говорились, мною понимались без труда, как будто я знал их
всегда.
- Я тороплюсь, - ответил отец, то есть Бен. - Мне не хотелось бы, чтоб
меня считали подонком.
- Старому Брауну все равно не поможешь, - сказала мама.
- Но он должен увидеть Дика хотя бы за час до смерти.
Дик... Именно это имя было моим! Я - Дик. А старый Браун - мой дед. И я
уже знаю, да, знаю, что будет потом, в конце поездки. Я помню это!