"Леонид Влодавец. Адская рулетка (Black Box 4)" - читать интересную книгу автора

перестала кружиться. Правда, поднять я ее не мог. Будто на нее надели
нечто вроде свинцового шлема.
- Попробуй заснуть, - поглаживая меня по щеке, прошептала Марьяшка. - Сон
все лечит.
- Где чемодан? - вдруг вспомнил я.
- Здесь чемодан. Куда денется? Я его под стол задвинула. Там что, деньги?
- Там бумаги, важные и секретные, - ответил я.
- На тебя из-за них напали?
- Не знаю, может быть. - Странно, в этот момент я почему-то был убежден,
что это именно так.
Теплота от съеденного обеда разливалась по жилочкам, и я помаленьку стал
погружаться в сон. Некоторое время я еще ощущал какую-то связь с реальным
миром, но все менее тесную. Несмотря на то что глаза несколько раз
приоткрывались и я видел светлую комнату - на улице еще был день, -
усиливалось ощущение сумерек. Как только глаза закрывались, я попадал
словно бы в эту же комнату, только пустую, без мебели и темную. Но темнота
была не сплошной. На месте двери светился некий красный прямоугольный
контур. Такое впечатление, что он был обведен неоновыми трубками, будто на
световой рекламе. Причем вовсе непонятно, горят ли эти трубки на сплошной
стене или ограничивают какой-то проем.
Когда именно я последний раз открыл глаза и увидел комнату такой, какой
она была на самом деле, мне запомнить не удалось. Но ясно, что сразу после
того, как я закрыл глаза, начался очередной дурацкий сон. Точнее, нечто
вроде компьютерной игры-"ходилки", где надо перемещаться по каким-то
коридорам-лабиринтам и чего-то искать.


"ДУРАЦКИЙ СОН-ХОДИЛКА"


Сон начался с того, что я обрел способность двигаться. Наяву у меня даже
голова не поднималась, а тут, в темной комнате-дублерше, освещенной лишь
контуром таинственного прямоугольника, я не чувствовал недомоганий и
слабости. И само собой разумеется, что меня как магнитом потянуло к
мерцающему алому контуру. При этом тяготение сопровождалось какими-то
таинственными звуками, вроде бы не имеющими какого-то смыслового
содержания. Однако с каждой секундой эти звуки воспринимались все более
однозначно: как призыв и даже как приказ приблизиться к светящемуся
прямоугольнику. Что-то манящее появилось и в самом мерцании
прямоугольника. Затем, еще через несколько секунд, обоняние ощутило
какой-то странный, ни на что не похожий запах. Могу поклясться, ничего
похожего наяву не нюхал. Не скажу, что это был какой-то невыразимо
чудесный аромат, может быть, унюхай я такой наяву, даже поморщился бы, но
то, что этот запах странным образом заставлял сосредоточить внимание на
алом прямоугольнике - несомненно. Им оттуда веяло. Сначала ощущался только
сам запах, но потом кожа стала осязать нечто вроде ветерка, исходившего из
алого прямоугольника. С этого момента прямоугольник воспринимался мной
только как некая дверь, и никак иначе.
Правда, некоторое время подойти к этой самой двери мешал страх.
Неосознанный и не привязанный к чему-либо конкретному. Похожий страх я