"Леонид Влодавец. Грешные души" - читать интересную книгу автора

употребил еще несколько очень странно звучащих реликтовых выражений,
которые, как уже знал Тютюка, нельзя было понимать буквально.
Тютюка из Таниной оболочки смог по-девичьи испуганно ахнуть. У него
это получилось очень естественно.
- Да ничего страшного, - увидев все четыре головы над поверхностью
воды, заметил Котов, - дурачились - вот и перевернулись. Все нормально. Все
целы.
Однако и у Дубыги, и у Тютюки были все основания расстраиваться. Дело
в том, что вынужденное купание произошло, как выражаются моряки, на
траверзе устья святого ручья, всего в десяти метрах от берега, и все они
упали в воду, прочно зараженную активным плюсом...


МЕСТЬ МАРИНЫ ПУЗАКОВОЙ

Пока на озере разворачивались эти события, в корпусе происходило
следующее: Валя Бубуева, вздыхая о своей незадачливости, продолжала мыть
пол, Сутолокина, которую мучили телесные и душевные раны, лежала в кровати,
накрывшись с головой простыней, и тихо скулила время от времени, словно
побитая собака, а в семействе Пузаковых, выражаясь словами вождя мирового
пролетариата, "кризис назрел".
Пузаков-старший рассчитывал, что сердце супруги оттаяло, и ходил
вокруг нее, как кот вокруг хозяйки, преданно заглядывая в холодные и ничего
хорошего не обещающие глаза. Кирюша при этом теребил папу за штаны и
требовал немедленного похода на речку. Марина Ивановна грозно сидела на
стуле и делала вид, будто читает газету, но не только ничего не читала, но
даже не глядела в нее. Перед ее глазами стояли мрачные, прямо-таки
апокалипсические картины: море крови, гора костей, отрезанная голова
Сутолокиной, брошенная в унитаз. Мелькал в этих страшных видениях и
Пузаков-старший. Участь его была еще более ужасной. Марина Ивановна
предполагала выпустить ему кишки, посадить на кол, сжечь до половины -
разумеется, всю нижнюю часть, - а все, что останется, утопить в
канализации. Однако вслух она сказала:
- Идите на озеро и до обеда не приходите!
Пузаков, зная, что надежда умирает последней, взял Кирюшу за руку и
вышел из номера.
Когда Марина Ивановна осталась одна, ей стало еще тошнее, чем было.
Где-то за стеной она слышала тоскливые стоны Сутолокиной, но это не
облегчало ее собственных страданий. Даже воспоминание о том, как славно она
отметелила "счастливую соперницу", не утешало. А уж наказание, которому был
подвергнут бухгалтер Пузаков, и вовсе мало устраивало. Разумеется, те
казни, которым его уже предала Марина Ивановна в мечтах, реально не могли
осуществиться из-за технических сложностей. К сожалению, Марина Ивановна
провела всю сознательную жизнь в КБ "Пузырь", а на мясокомбинате никогда не
работала. Именно поэтому в ее воображении были лишь голые эмоции и никакого
практического плана. Точно так же мелькнувшие мысли об убиении Сутолокиной
путем отрезания головы и выброса данного предмета в унитаз очень скоро были
признаны неадекватными. Инженерное образование Марины Ивановны подсказывало
ей, что если даже отрезать Сутолокиной голову, то спустить ее в унитаз не
удастся.