"Михаил Васильевич Водопьянов. Полярный лётчик " - читать интересную книгу автора

"Нашего полку прибыло!" - подумал командир отряда, с удовольствием
рассматривая нового военлёта. Он встал из-за стола, шагнул навстречу Силову
и долго тряс ему руку.
Стоило только взглянуть на Силова, чтобы сразу понять, что он не из
бывших царских офицеров. Невысокого роста, коренастый, с льняным чубом и
обильно усыпанным веснушками круглым добродушным лицом, он совсем не походил
на вчерашнего поручика или штабс-капитана. В царской России к штурвалу
военного самолёта допускались только офицеры - сынки помещиков, фабрикантов,
высокопоставленных чиновников. Нижним чинам из рабочих и крестьян доверяли
лишь ремонт моторов и уход за машинами. После революции большинство
авиаторов-офицеров оказалось в лагере белогвардейцев. Вот почему в Красной
Армии в годы гражданской войны было мало самолётов и ещё меньше лётчиков.
Кое-кто из бывших офицеров-лётчиков сорвал золотые погоны и перешёл на
службу к красным. Им не всегда можно было доверять. Другое дело - свой
брат-лётчик! Большие, в ссадинах и царапинах, тёмные мозолистые руки
труженика были для Силова отличным "удостоверением личности".
- На каких самолётах летали? - спросил у него обрадованный командир
отряда.
- На разных, - не очень уверенно ответил Силов. - На "Вуазене",
например...
- Очень хорошо! У нас как раз есть беспризорный "Вуазен".
Командир взял документы Силова, и, пока читал их, на его бритых
худощавых щеках появились красные пятна и быстро задвигались желваки.
- Что за чушь! - закричал он, стукнув кулаком об стол. - Вы говорите -
лётчик, а по документам - механик!
- Свидетельства не имею, один глаз не совсем в порядке, но это ерунда,
летать могу, - смущённо оправдывался Силов.
- Где учились?
- Самоучка.
Этого признания было достаточно.
Наш командир строгим, официальным тоном сказал:
- Вы назначаетесь мотористом. Лётчики-самозванцы нам не нужны... Можете
идти.
- Очень хочу летать! - совсем как обиженный мальчишка прошептал
"лётчик" у самого выхода.
Так появился у нас новый моторист. Вскоре, узнав получше непризнанного
лётчика, мы по-настоящему полюбили его. "Лёша Сибиряк", как бойцы окрестили
Силова, потому что он был родом откуда-то из-под Красноярска, оказался на
редкость весёлым, сметливым, задушевным парнем. Он уже второй год служил
добровольцем в частях Красной Армии и стал очень квалифицированным
мотористом. Руки у него были прямо золотые, да и голова тоже. Он неплохо
изучил моторы разных марок, что было особенно важно, так как летали тогда на
заграничных "гробах" - сильно потрёпанных машинах: всяких "Фарманах",
"Вуазенах", "Моранах", "Лебедях"... Эти самолёты были похожи на непрочные
этажерки из фанеры, полотна и проволоки, на которых стояли малосильные,
капризные двигатели.
Тогда не хватало всего: запасных частей, инструментов, вместо бензина
частенько наливали в баки спирт, а машинное масло заменяли касторкой. Нужно
было немало смекалки, чтобы отремонтировать старый мотор, приспособить к
нему какую-нибудь деталь, взятую с другого, отжившего свой век, самолётного