"В.С.Войтинский. 1917-й. Год побед и поражений " - читать интересную книгу автора

содержание ее уже этих рамок.


Глава первая В ИРКУТСКЕ
Недостаточно сказать, что революция явилась для нас, в Иркутске,
неожиданностью. Ибо неожиданность имеет свои степени. Ведь и в Петрограде
никто не ожидал того, что принесли последние дни февраля! Но Петроград в
течение месяцев жил в лихорадочном ожидании переворота. И когда загудел
набат, неожиданностью для петроградцев явилось лишь то, что давно уже
казавшаяся неизбежной катастрофа пришла в виде восстания солдат и рабочих.
А
далее события представлялись им стремительно возраставшей волной: мирные
демонстрации... бездействие полиции... отдельные случаи неповиновения
солдат... переход полков на сторону народа... превращение уличных
беспорядков в торжествующую революцию... Для нас, в Иркутске, не было ни
этого нарастания событий, ни предшествовавшей им лихорадки ожидания - все
пришло внезапно, как громовой удар из безоблачного неба.
Пищу политической жизни Иркутска составляли отголоски столичных слухов.
Но за последнее время слухи шли смутные, не дававшие оснований для ожидания
близких перемен. Помню, когда в декабре 1916 г. до нас дошли слухи об
убийстве Распутина⁴, мы как-то стеснялись говорить серьезно об
этом деле: безобразная обстановка ночного убийства в графском особняке
заслоняла от сознания исторический смысл кровавого завершения распутинщины.
В конце января пришло из Петрограда известие об аресте рабочей группы
Военно-промышленного комитета⁵. Было много разговоров по поводу
этой новости. Но деятельность рабочей группы не встречала сочувствия среди
политических ссыльных: в нашем кругу преобладали интернационалистские
(циммервальдские) настроения⁶, идея организации рабочих в царской
России под флагом "работы на оборону" представлялась нам в корне ошибочной и
вредной. Поэтому в аресте группы большинство склонно было видеть прежде
всего не лишенное комизма крушение чересчур хитроумной тактики.


В феврале пошли слухи о забастовках в Москве и в Петрограде. Но по
сведениям, доходившим до Иркутска, за этими забастовками не чувствовалось ни
мощной организации, ни страстного порыва, ни отчетливой политической мысли
-- ничего, кроме "глухого брожения". Признаков приближения катастрофы мы не
видели.
Оставались скрыты эти признаки и от глаз администрации. Как раз в это
время Пильц, незадолго до того сменивший на генерал-губернаторском посту
просвещенного и гуманного Л.М. Князева⁷, начал показывать свои
полицейские когти. Действовал он исподволь, так как, завидуя популярности
своего предшественника, не хотел вооружать против себя местное общество.
Лишь подготовив себе почву бесконечными разговорами о том, что Л.М. Князев
своими отступлениями от закона запутал все дела управления, новый
генерал-губернатор принялся в январе 1917 года за восстановление законности
и порядка путем "очищения" Иркутска от политических ссыльных.
Но более заметные из ссыльных почти все имели какую-нибудь службу, и их
высылка нарушала интересы лиц и учреждений, с которыми генерал-губернатор не
хотел ссориться. Приходилось делать исключения, давать отсрочки - шуму