"В.С.Войтинский. 1917-й. Год побед и поражений " - читать интересную книгу автора

Бубликова, генерал-губернатор понял, что его


песенка спета, и поспешил отойти в сторону, отдав своей канцелярии
последнее распоряжение: составить и подшить "секретное дело о беспорядках в
Петрограде и о переходе власти" - нельзя было на обложке казенного "дела"
поставить слово "революция".
Итак, 1 марта Иркутск узнал о существовании Временного комитета
Государственной думы. Немного позже, не помню - в тот же день или 2 марта
утром, мы услышали о Петроградском совете рабочих и солдатских депутатов:
это название мелькнуло в каком-то сообщении телеграфного агентства. Помню
отчетливо первое ощущение недоумения, ворвавшееся в ликование по поводу
осуществления наших давних надежд и мечтаний. "Совет рабочих депутатов"
--
это было понятно, это возвращало мысль к октябрьским дням 1905 года. Но
солдатские депутаты? Почему они здесь? Может быть, восставшие воинские части
послали своих представителей в Совет рабочих? А может быть, попросту
телеграф напутал? Во всяком случае, название "Совет рабочих и солдатских
депутатов" в первый момент казалось неожиданным, странным.
Первым днем революции в Иркутске был четверг, 2 марта. С утра повсюду
происходили собрания, выбирали представителей в "Комитет общественных
организаций"*. Меня позвали на собрание служащих кооператива Забайкальской
железной дороги, просили сделать доклад о происходящих событиях. Я
ограничился несколькими словами о том, что радость освобождения не должна
заслонять для нас серьезность момента, требующего напряженной работы,
дисциплины, полного самообладания и сплочения всех революционных сил. Кто-то
поднял вопрос, стоит ли выбирать представителей в Комитет общественных
организаций, не лучше ли произвести выборы в Совет рабочих депутатов. Но
Комитет уже существовал, а Совета в Иркутске еще не было, - решили пока
присоединиться к Комитету общественных организаций. Но выбрали
представителей также и в Совет рабочих депутатов.
По городу ходили толпы с красными флагами. На перекрестках улиц и на
площадях собирались летучие митинги, произносились речи. Картина живо
напоминала мне день 18 октября 1905 г. в Петербурге: то же опьянение, та же
неуверенность, та же смутная тревога. Но было и различие между положением
тогда и теперь, и различие весьма существенное, решающее: войска на этот раз
были с народом.

* Этот Комитет был учрежден накануне на собрании в Городской думе, в
котором я по болезни не участвовал. Я вошел в Комитет 2 марта как
представитель объединенных продовольственных попечительств.


Я спешил в Городскую думу. Мерным шагом проходила мимо рота солдат.
Подбежав к офицеру - молодому человеку с интеллигентным лицом - я
потребовал:
- Г. офицер, остановите солдат! Я должен сообщить им о том, что
произошло в Петрограде...
Офицер - по-видимому, с большой охотой - отдал команду. Солдаты
замерли на месте и с напряженным вниманием слушали меня. Когда я кончил,