"Мацей Войтышко. Булгаков " - читать интересную книгу автора

Трусость - самый тяжкий порок. Пятый прокуратор Иудеи Понтий Пилат.
БЕРКОВ. "Кто сказал тебе, что нет на свете настоящей, верной, вечной
любви?"
ЭРДМАН. Послушайте-ка, товарищ... как ваша фамилия?
БЕРКОВ. Берков. Павел Петрович Берков.
ЭРДМАН. Послушайте, товарищ Берков. Отнеситесь к моим словам как
дружескому совету от человека, которого вы не знаете и никогда не должны
узнавать.
БЕРКОВ. Слушаюсь.
ЭРДМАН. Не надо раздувать историю из этого романа. Сейчас не его время.
Роман прочитан и поскольку он не завершен, то никому и не интересен. Поняли?
БЕРКОВ. Да.
ЭРДМАН. Это всего лишь набор фрагментов. Некие видения больного
человека. К чему морочить этим голову товарищу Шиварову или даже товарищу
Берии? Пусть лучше спокойно слушают Рахманинова. А роман пусть ожидает
своего часа.
БЕРКОВ. Слушаюсь.
ЭРДМАН. Я вас не выгоняю, но у меня еще очень много работы.
БЕРКОВ. Благодарю сердечно за совет, товарищ. Мне и самому так же
казалось.
Эрдман протягивает ему руку, Берков почтительно ее пожимает.
ЭРДМАН. А разговора нашего вообще не было.
БЕРКОВ. Разумеется.
ЭРДМАН. И я не существую. Я тот, кто не получил работу в здешнем
ансамбле песни и пляски.
БЕРКОВ. Так точно, но... эти пластинки... то есть... я должен их
передать как можно скорей. Моя жена, Наталия Беркова, совершила глупость.
Ужасную глупость. Она подружилась с иностранцем. А тот был - кажется -
шпионом. Он уехал, а Наташа получила пять лет. Сейчас она где-то в районе
Воркуты. Как говорят, поет в тамошнем театре. Без права переписки. А товарищ
Шиваров сказал, что если я достану пластинки, у него будет повод
переговорить с товарищем Берией о ее деле. Для меня сейчас главное - время.
ЭРДМАН. Комната шестьдесят шесть.
БЕРКОВ. Спасибо.
Возвращается от двери.
Я очень прошу простить мне мою смелость, но вы, товарищ, не могли бы тоже
шепнуть пару слов товарищу Берии? Сами понимаете - артистка, легкомысленное
существо, женщина, певица. И вдруг - пять лет. Нескладно как-то.
ЭРДМАН. Да-да, понятно. Артистка есть артистка. А жена есть жена.
БЕРКОВ. Вот именно, товарищ. Как вы прекрасно это выразили.
ЭРДМАН. Боюсь, вы сильно переоценили мои возможности. Прошу извинить.
Эрдман выходит. Берков пытается заглянуть в бумаги, оставленные на
столе. В боковых дверях появляется Шиваров.
ШИВАРОВ. Эх. Паша! Влезаешь как в хлев! Разве нельзя было снизу позвонить?
Спросить?
БЕРКОВ. Я звонил.
ШИВАРОВ. Да уж ладно. Принес пластинки?
БЕРКОВ. Так точно.
ШИВАРОВ (заметив отсутствие Эрдмана). А где?..
БЕРКОВ. Кто?